Наталия Лебина - Проституция в Петербурге - 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в.

Сегодня интерес российского, а тем более западного читателя к вопросам личной жизни власть имущих в социалистическом обществе 20—30-х годов вполне удовлетворен. Ныне практически каждый знает, сколько жен было у И. В. Сталина и Л. Д. Троцкого. Всем известно, что академик Н. И. Бухарин в конце жизни женился на юной Анне Лариной, оставив ради нее вторую жену с малолетней дочерью, а В. М. Молотов и М. И. Калинин предоставили своих подруг в качестве заложниц диктаторскому режиму. Обыватель с удовольствием смакует подробности биографий тех, кто наверху, особенно если у них на счету не только великие деяния и великие злодеяния, но и мелкие грешки, слабости, недостатки нравственные и физические.

Наряду с этим явно идеализируется мораль среднего человека. Он в основном невинный мученик системы. Это — вечное заблуждение российского интеллигента, и до революции наивно представлявшего, что освобожденный народ, и прежде всего пролетарий, будет выступать носителем всего нового и прогрессивного в политике, экономике, культуре и даже в интимных отношениях. Но истина оказалась весьма далекой от подобных представлений. Идеал «пролетарской свободной любви» носил весьма специфический характер.

Питерская «революционная» молодежь жила весело. Г. Уэллс, посетив Петроград осенью 1920 г., рассказал о своих впечатлениях на страницах книги «Россия во мгле»: «В городах, наряду с подъемом народного просвещения и интеллектуальным развитием молодежи, возросла и ее распущенность в вопросах пола. Тяжелая нравственная лихорадка, переживаемая русской молодежью, — единственное темное пятно на фоне успехов народного просвещения в России» [305] Уэллс Г. Россия во мгле. М., 1958, е. 58. . Однако не следует расценивать падение нравов как результат одной лишь революции. На рубеже XIX—XX вв. принципы, которыми руководствовалась основная масса населения России во взаимоотношениях полов, заметно изменились. Особенно сильно это чувствовалось в крупных городах типа Петербурга. Действительно, представители пролетариата, и в первую очередь молодежь, довольно рано и весьма свободно вступали в половые связи. И революция здесь ничего нового не внесла.

В начале 20-х гг. у молодых пролетариев, на которых в свое время призывали равняться все общество либерально настроенные интеллигенты, существовала своя не слишком затейливая схема взаимоотношений мужчины и женщины, суть которой изложил для масс комсомольский публицист И. Лин на страницах журнала «Молодая гвардия»: «У каждого рабочего парня есть всегда своя девушка. На первых порах он только с ней танцует на балешниках, потом он ее, может быть, и любит, но самое главное, они из одного социального камня… взаимоотношения у них простые и без всяких мудрствований — биологическое удовлетворение ему дает та же самая девушка» [306] «Молодая гвардия», 1923, № 4—5, с. 153. .

Однако иллюзорные представления о нравственных принципах жизни рабочих были в ходу и в первые послереволюционные годы. В. И. Ленин, судя по воспоминаниям К. Цеткин, считал, что пролетариат «как восходящий класс» вовсе не нуждается в опьянении половой несдержанностью [307] См.: Цеткин К. Воспоминания о Ленине. М., 1955 с. 47, 50. . А известный врач Л. М. Василевский совершенно серьезно заявлял: «Молодому рабочему не мешают жить и работать мысли (об интимных сторонах жизни. — Н.Л.), они его посещают редко, да и он может справиться с ними усилием воли…» [308] Василевский Л. М. Проституция и рабочая молодежь. М., 1924, с. 65. Статистические данные достаточно убедительно свидетельствуют о том, как рабочая молодежь реализовывала усилия своей воли. В ходе проведенного, согласно декрету СНК РСФСР от 13 октября 1922 г., обследования удалось выяснить, что в 1923 г. среди петроградских рабочих-подростков, то есть лиц, не достигших 18 лет, интимные связи имели 47% юношей и 62,6% девушек [309] См.: Сборник законодательных актов о труде. М., 1970, с. 772-773; Труд, здоровье и быт ленинградской рабочей молодежи. Вып. 1. Л., 1925, с. 23. . Чуть позже, в 1925 г., ленинградские медики по результатам медицинских осмотров отмечали, что молодые рабочие «являются горожанами не только по происхождению, но и живут в городе с детства, в половую жизнь вступают рано, в настоящий момент среди них половина холостых» [310] Труды Ленинградского института по изучению профессиональных болезней. Л., 1926, т. 1, с. 57-58. .

Свободные, необременительные отношения процветали среди рабфаковцев и студенчества, и отнюдь не «белоподкладочного», столь знаменитого своими традициями бесшабашной гульбы и кутежей. Появление среди учащихся высших учебных заведений значительного количества девушек, жизнь в общежитиях, быт которых нес печать особой вольницы, внесение в интеллигентную среду н только пролетарской идейной закалки, но нередко и простых нравов фабричных окраин и деревенских посиделок, — все это не могло не сказаться на образе жизни студенчества. Так, студентка факультета общественных наук при Петроградском университете А. И. Ростовцева вспоминала, что в начале 20-х гг. в общежитии шли бурные споры о любви в новом обществе и «самым ярким нигилистом» в вопросах пола оказалась ее сокурсница, приехавшая из Ярославской губернии. Эта недавняя крестьянка утверждала, что «любовь — кремень для зажигалок, а дружбы между мужчиной и женщиной быть не может, это только одна видимость: в основе лежит взаимное влечение, и только» [311] Цит. по: На штурм науки. Л., 1971, с. 199. . Социологи путем опроса студенчества выявили, что в 1922 г. более 80,8% мужчин и более 50% женщин имели кратковременные половые связи, при этом лишь 4% мужчин объясняли свое сближение с женщиной любовью к ней [312] См.: Гельман И. Половая жизнь современной молодежи. М., 1923, с. 65-71. .