А. Дзиковицкий - Казаки. Осознание себя. Казаки, Церковь и политика

Получив о том грамоту из коллегии, Войско в который уже раз пришло в смущение. До того времени, по старому войсковому праву, всеми церковными делами на Дону ведал войсковой Круг и никаких епископов, как начальствующих лиц, не признавал. Однако, уступая царскому повелению, Круг согласился по церковным делам быть в непосредственном ведении Священного Синода, о чём возбудил соответствующее ходатайство.

Царь эту просьбу отклонил. Он думал, что достаточно одного его повеления, чтобы разрушить вековой уклад духовной жизни целого народа, правда, уклад своеобразный, отличный от византийско-московского, но освящённый веками. Он ошибся. Донские казаки, как и в старое время, продолжали в Кругу своём, по станицам и в самом городке Черкасске, избирать из среды своей достойных лиц и поставлять их в духовное звание, предварительно посылая их для рукоположения в другие, но не в Воронежскую, епархии.

Как особый самобытный народ, посылавший своих епископов на 1-й и 2-й Вселенские Соборы, донские казаки в течение веков усвоили и древние взгляды на церковные обряды и таинства, не отказавшись и при Петре от них, считая уже эти обряды и таинства своими самобытными. Вот почему они всегда так чуждались всего московского и позднейших наслоений в Греческой Церкви, называемой казаками «еллинской», а не истинной, апостольской. Поэтому не только Донское Войско, но даже станицы, иногда недовольные присланными им священниками, лишали их места.

Усвоив себе главные догмы Христова учения, как они были установлены первыми Вселенскими Соборами, казаки, будучи долгое время оторванными от всего христианского мира и притом считавшие себя выше и сильнее других наций, во всей остальной духовной жизни остались верными своим старым заветам. Это характерно сказалось во взглядах казаков на некоторые церковные обрядности и, в частности, на «таинство брака».

Брак на Дону даже в первой половине XVIII века считался не таинством, а гражданским союзом супругов, одобренным местной казачьей общиной, станичным Сбором. Венчание в церкви или часовне было не обязательным, хотя многие из этих союзов, после одобрения общины скреплялись церковным благословением. Развод производился так же просто, как и заключение брака: муж выводил жену на майдан и публично заявлял Сбору, что «жена ему не люба» и только. Женились 4, 5 и более раз и даже от живых жён. Несмотря на указы Петра I и его преемников, а также настоятельства воронежского епископа о воспрещении этого «противнаго» явления, донское казачество продолжало следовать в отношении брака своим старым обычаям, как это раньше делали и их сородичи, готские казаки новгородских областей.

* * *

В 1722 году Пётр I предпринял Персидский поход. Во время похода царь познакомился с гребенскими казаками. Но, общаясь с гребенцами, Пётр обнаружил, что они старообрядцы. Причём, не стали таковыми под действием расколо-учителей, а выяснилось, что церковные реформы сюда просто не дошли. Законы Софьи против старообрядцев Пётр отменил, но и сам их не жаловал, взимал с них двойной налог, приказывал нашивать на одежду позорные «тузы».

Хотя на Дон и послана была строгая грамота императрицы Елизаветы 20 сентября 1745 года о воспрещении вмешиваться в церковные дела и не допускать среди казаков этого «противнаго святым правилам» явления, как жениться от живых жён и четвёртыми браками, она не помогла делу. Казаки продолжали твёрдо держаться за свои старые устои, следуя древнему обычаю жениться и разводиться с ведения и согласия станичного Круга. Освящение этого гражданского акта церковным благословением было предоставлено совести верующих и юридического значения на Дону не имело. Брак, одобренный станичным Сбором, считался законным.

В 1762 году воронежский епископ Иоаким доносил Священному Синоду, что «казаки, под страхом наказания, запрещают своим священникам слушаться распоряжений архиерея и судят их по своему обычаю в Кругу»; а атаман Иловайский прямо писал, чтобы архиерей не смел вмешиваться в духовные дела казачьих приходов, так как причты их определяются по утверждению «казачьяго Круга и старшин».

Церковная жизнь донских казаков сохраняла известное отличие от общепринятой в Российской империи. Так, в 1765 году воронежский епископ Тихон I доносил (уже не в первый раз) Священному Синоду, что в трёх черкасских благочиниях 58 лиц самовольно определены Кругом без его, архиерейского, благословения и что беспорядки казачьих церквей (то есть не подходящих под порядки московские) исправить нет никакой возможности.