Коллектив авторов - История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Открытая идеологическая конфронтация между Пекином и Москвой началась после поездки Хрущёва в КНР в октябре 1959 г. на празднование десятилетия КНР. Советский лидер появился там после своего официального визита в США, поданного советской пропагандой как триумф его внешней политики. В то время на китайско-индийской границе вспыхнул вооруженный конфликт в Восточных Гималаях. Сама граница в горах проводилась очень приблизительно еще в XIX в. между Британской и Китайской империями. Северо-восточная пограничная территория (будущий штат Арунчал-прадеш), населенная народом лоба тибето-бирманской группы языков (административный центр Рианг), по старым договорам принадлежала Китаю, но сами племена лоба считались вассалами Императора Индии, то есть британского монарха. Поэтому правительство независимой Индии приняло решение взять племена лоба под свою защиту от эксцессов коммунистического режима. Индийские пограничники вошли в Рианг. К тому времени отношения двух стран и без того были напряженными из-за подавления китайцами в марте 1959 г. восстания тибетцев, требовавших предоставления независимости своей стране. Духовный лидер Тибета Далай-лама бежал тогда в Индию, переодевшись простым солдатом, и Неру выступил в его защиту. Китайско-индийский пограничный конфликт, в ходе которого один индиец был убит, а другой – ранен, был совершенно не нужен Хрущёву перед его встречей с американским президентом. Китайские коммунисты требовали от Москвы поддержать их, но Хрущёв, считая Индию важным потенциальным союзником, отказался это сделать. Напротив, он занял позицию «нейтралитета», которую Мао Цзэдун расценил как «предательство».

В Пекине Хрущёва ждал холодный душ. Запись советско-китайских переговоров, теперь опубликованная, похожа на кухонную перепалку. Хрущёв взорвался первым и бросил китайскому министру иностранных дел маршалу Чень И: «Вы, не плюйте на меня с высоты Вашего маршальского жезла! У Вас слюны не хватит. Нас нельзя запугать». Вернувшись в Москву, раздраженный и подавленный Хрущёв говорил в ближнем кругу, что от Мао пора избавиться. Но большинство советских чиновников, военных и руководителей промышленности не могло себе представить, как «коммунисты не могут договориться с коммунистами», и винили в ссоре Хрущёва, его невыдержанность.

В конце апреля 1960 г. китайская пресса обвинила КПСС в отходе от ленинизма. Поводом послужило празднование как в СССР, так и в КНР девяностолетней годовщины со дня рождения Ленина (22 апреля). К этой дате теоретический журнал КПК « Хунци » опубликовал обширную редакционную статью «Да здравствует ленинизм!», которая была непосредственно заострена против КПСС, а особенно против хрущёвской политики «мирного сосуществования двух систем» и его же тезиса о возможности «мирного перехода от капитализма к социализму».

В середине июля 1960 г. на съезде Румынской коммунистической партии Хрущёв схлестнулся с главой китайской делегации Пэн Чжэнем – заместителем Генерального секретаря ЦК КПК и мэром Пекина. Вернувшись в Москву, он принял решение отозвать из Китая всех советских специалистов. За полтора месяца из КНР на родину выехали 1390 советских инженеров и техников, ученых, конструкторов и других экспертов. С собой они вывезли всю научную документацию, проекты и чертежи. Многие стройки оказались законсервированы, научные проекты – свернуты.

Эмоциональное и спонтанное решение Хрущёва осложнило и без того глубокий кризис в китайской экономике, вызванный провалом «большого скачка». Мао решил сплотить вокруг себя коммунистов на платформе конфронтации со «старшим братом», Советским Союзом. И это в тот момент, когда советская помощь хлебом могла спасти жизнь миллионам китайцев, умиравших от голода в результате безумной экономической политики китайских коммунистов. Для Мао, однако, было гораздо важнее подорвать власть Хрущёва и стать в глазах мирового коммунизма «истинным ленинцем», чем спасти жизнь десятков миллионов собственных граждан. Китайцы обвиняли вождей КПСС в «социал-демократизме», а советские коммунисты кричали об «ультралевизне» лидеров КПК.

В 1963 г. у Хрущёва вновь не выдержали нервы. В ответ на очередное письмо ЦК КПК Центральный комитет КПСС обратился с открытым посланием ко всем коммунистам Советского Союза. В нем было заявлено о «пагубности курса» китайской компартии, о «вопиющем противоречии» действий китайского руководства «не только с принципами взаимоотношений между социалистическими странами, но в ряде случаев и с общепризнанными правилами и нормами, которых должны придерживаться все государства». На это органы ЦК КПК газета «Жэньминь жибао» и журнал «Хунци» разразились редакционной статьей, в которой «хрущёвские ревизионисты» были объявлены «предателями марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма». В мае 1964-го на одном из заседаний китайского руководства Мао, уже не сдерживая эмоции, заявил: «Сейчас в Советском Союзе диктатура буржуазии, диктатура крупной буржуазии, немецко-фашистская диктатура гитлеровского типа. Это шайка бандитов, которые хуже, чем де Голль».