Андрей Фурсов - Вопросы борьбы в русской истории. Логика намерений и логика обстоятельств

Особенно это видно по политологии, где есть целый ряд теорий, связанных с отрицанием необходимости государственного суверенитета. Это модный тренд в западной политологии и глобалистике – мол, мы живём в эпоху глобализации, взаимопроникновения, взаимозависимости и суверенитет устарел. Но совершенно понятно, кого не устраивает чей-то государственный суверенитет – транснациональные корпорации, которым государство мешает выкачивать прибыли.

То же самое – идея, что эпоха больших государств уходит в прошлое. Вот была Югославия – надо её раздробить на части, тем более что народ там разный живёт. Время от времени возникают разговоры, что территорию России от Урала до Дальнего Востока нужно отдать международному сообществу, читай – транснациональным корпорациям. И люди, которые продвигают эти идеи, работают на эти корпорации либо в качестве тех, кого Ленин называл «полезные идиоты», либо в качестве идеологических диверсантов.

– Но это ведь не характеристика всего экспертного сообщества?

– Конечно же, нет; я говорю об определённой тенденции, представляющей научную и идейно-информационную угрозу. У нас немало экспертов и экспертных групп, вполне профессиональных и ориентированных на государственно-национальные интересы России. Они стали значительно активнее в последние год-два, когда ужесточилось противостояние России и Запада и многие из тех, кто находился в тени и имел ограниченный доступ к средствам массовой информации, резко расширили свои возможности.

– А насколько эти специалисты востребованы людьми, принимающими решения? Вот вас приглашают на Селигер, на телевидение, но сами-то госуправленцы вас слышат?

– Трудно сказать. Иногда в официальных выступлениях я слышу формулировки, которые использую только я и никто другой. Однако у восприятия любых идей есть серьёзный ограничитель – классовые интересы воспринимающего. Степень реализма в понимании текущей ситуации определяется у госчиновника двумя факторами – шкурным интересом и классовым сознанием. Нередко это становится непреодолимым барьером в понимании реальности и восприятии чужих идей. Впрочем, моя задача заключается не в том, чтобы меня услышали госуправленцы. Я не пропагандист, не политтехнолог, а учёный, аналитик, преподаватель. Моя задача – создание реальной картины прошлого и настоящего и прогнозирование будущего. Пользуются этим высокопоставленные лица – хорошо; не пользуются – это живёт само по себе, потому что вброшенная в информационное пространство концепция, даже фраза живут своей жизнью и когда-то сработают.

– Сейчас много говорят об информационных фильтрах, которые создают ту или иную среду. Но мы сами ещё в большей степени склонны создавать себе комфортную среду, смотреть и слушать только то, с чем согласны. А если кто-то говорит то, что нам не нравится, мы и слушать не станем. Как выбраться из-под влияния того или иного однонаправленного воздействия – допустим, людям на той же Украине?

– Безусловно, нужно жить в информационном мире, не заслоняясь от него. Заслон – это пораженческая стратегия. Почему многие советские люди купились на пропаганду перестроечной шпаны? Мол, придёт рынок, демократия, капитализм – и будет всем хорошо. Потому что их приучили к определённой информации, которую они уже перестали воспринимать, и правдой показалась та ложь, которую они впервые услышали.

Не заслоняясь от информационного потока, надо всегда понимать важную вещь: кому выгодно. Всё время задавать себе этот вопрос. Кому выгодно говорить, что Сибирь была колонией России? Понять это – а потом уже проверять факты.

Нельзя убегать от судьбы: она тебя рано или поздно догонит, причём в самый неудобный для тебя момент; судьбу надо встречать в лоб. То же самое с информацией.

– В отношении вас это понятно – это ваша профессия. А если речь идёт об обывателе, который к тому же лишён источников информации?

– Да, это серьёзная проблема. Хотя некоторым обывателям ничего не интересно. Причём не только у нас. У нас и работяги, и студенты могут обсуждать какие-то общественно-политические вещи. Американцы – я жил в Америке – этим, как правило, не интересуются, а потому готовы поверить чему угодно: что Кеннеди убил Ли Харви Освальд, что «башни-близнецы» взорвала «аль-Каида», что малайзийский «Боинг» взорвали ополченцы.

Тем, кто хочет разобраться, можно посоветовать одно: думать. Какой бы изощрённой ни была пропаганда, она обязательно проколется в деталях.