Михаил Елисеев - Войны и битвы скифов

И тяжелая пехота Диофанта устояла!

Натиск скифов начал слабеть, то там, то здесь конь выносил из схватки одинокого всадника, а потом беглецов стало значительно больше. Тысячи мертвых людей и лошадей завалили прибрежную полосу, а бой всё продолжался. Сыпавшиеся с кораблей стрелы и дротики окончательно привели в расстройство ряды кавалерии Палака. Воины Диофанта ощутили привкус победы и, почуяв, что дух врага надломлен, усилили натиск. Боевой клич понтийцев разносился по окрестностям, передние ряды фаланги вышли на берег и наконец, полностью сомкнув строй, ударили по врагу. Скифы не выдержали, стали разворачивать коней и обратились в бегство. Причем это бегство не было притворным, потому что армия царя Палака потерпела самое настоящее поражение.

Никто не преследовал побеждённых врагов, понтийская кавалерия так и не успела выгрузиться с кораблей и принять участие в битве. Стратегия Диофанта восторжествовала над скифской доблестью, и военный разгром скифов стал свершившимся фактом. Стратег стоял на берегу, окровавленное море плескалось у его ног, тысячи убитых и раненых лежали вдоль берега, а полководец уже прикидывал, куда может бежать разбитый противник и где теперь ему нанести следующий удар. И по всему выходило, что для того, чтобы лишить Палака любой поддержки на землях Таврики, надо сначала нанести удар по племени тавров, а затем наведаться в Боспорское царство.

О боевых действиях армии Понта во время первого похода против скифов известно очень немного, причем всё из того же «Почётного декрета». Из текста следует, что Диофант, « будучи же приглашен им (Митридатом) и приняв на себя ведение войны со скифами, он, прибыв в наш город, отважно совершил со всем войском переправу на ту сторону; когда же скифский царь Палак внезапно напал на него с большим полчищем, он, поневоле приняв битву, обратил в бегство скифов, считавшихся непобедимыми, и таким образом сделал то, что царь Митридат Евпатор первый поставил над ними трофей; подчинив себе окрестных тавров и основав город на том месте, он отправился в Боспорские местности и, совершив в короткое время много важных подвигов, снова воротился в наши места и, взяв с собою граждан цветущего возраста, проник в середину Скифии. Когда же скифы сдали ему царские крепости Хабеи и Неаполь, вышло то, что почти все сделались подвластными царю Митридату Евпатору; за что благодарный народ почтил его приличными почестями, как освобожденный уже от владычества варваров ». Вот, собственно, и всё. Но даже из этого небольшого сообщения можно составить представление о дальнейшем ходе кампании, о том, каким образом полководец Митридата завершил боевые действия.

Поход против тавров был удачен, а основывая в тех краях город и оставляя в нем гарнизон, Диофант брал горцев за горло, удерживая от помощи соседям-скифам. Сообщение о том, что понтийский стратег основывал на занятых землях города, косвенно подтверждает и сообщение Страбона: « Была еще какая-то крепость – Евпаторий, основанная Диофантом, когда он был полководцем Митридата. Это – мыс приблизительно в 15 стадиях от стены херсонесцев, образующий значительной величины залив, обращенный к городу. Над этим заливом расположен лиман, где есть соляная варница ». Если исходить из того, что греческий стадий равен 178 м, то получается, что эта крепость находилась совсем рядом с городом. Однозначно, что не в землях тавров. Правда, есть версия о том, что в районе современного городища Кара-Тобе, которое находится на западном побережье Крыма, между городами Евпатория и Саки, тоже была крепость, построенная воинами Диофанта. Как видим, информация Страбона расходится с сообщением «Декрета» о том, что город был основан в землях тавров, поскольку тогда это было бы значительно южнее.

Что же касается похода на Боспорское царство, то это была скорее дипломатическая миссия с демонстрацией вооружённой силы, чем обыкновенное военное предприятие. Диофант просто хотел удержать правящие круги Боспора от необдуманных решений и поступков. Шансы на это были неплохие, поскольку в его пользу говорил сокрушительный разгром скифов. К тому же понтиец оказался не только великолепным стратегом, но и отличным дипломатом, обладающим даром убеждения. Миссия Диофанта удалась блестяще, и правители Боспора не стали вмешиваться в вооружённый конфликт между Скифией и Митридатом.

Но, судя по всему, визит на Боспор был продиктован и соображениями иного свойства. Вполне вероятно, что именно тогда Диофант повел переговоры с бездетным царем Перисадом V о том, что после его смерти Боспорское царство отойдёт под руку Митридата Евпатора. Хотя вопрос мог стоять и так, что Перисад при жизни признает гегемонию Понта. «Декрет» повествует о том, что Диофант совершил на Боспоре « много важных подвигов », но что это были за героические деяния, неизвестно. Хотя если под « подвигами » подразумевать дипломатические успехи стратега, то всё становится понятным.