Петр Букейханов - Как Пётр Первый усмирил Европу и Украину, или Швед под Полтавой

Около 4 часов утра кавалерийские группы под командованием Меншикова, Ренне, Бема и Шаумбурга вышли из-за поперечной линии редутов через промежутки между этими укреплениями и атаковали шведскую пехоту. При этом, по оценке А. Констама, в кавалерийском бою в районе редутов участвовали всего около 8 тыс. солдат и офицеров с обеих сторон, поскольку правое крыло русской конницы оставалось за линией редутов в бездействии из-за нехватки пространства для развертывания [603]. Вполне вероятно, что пять правофланговых полков не располагали возможностью все одновременно пройти через поперечную линию редутов в связи с наличием укрепления-редана, связывавшего два центральных редута, а выводить полки по очереди ввиду наступавшего противника было опасно. Это же укрепление, по-видимому, использовалось для развертывания на боевых позициях артиллерии кавалерийских полков (13 двухфунтовых и трехфунтовых пушек и восемнадцатифунтовых гаубиц, а также 4 шестифунтовые мортирки на лафетах трехфунтовых орудий), ведение огня которой требовало оставить свободным пространство в широком секторе перед обоими редутами, чтобы простреливать навесным огнем и прямой наводкой большую площадь и глубину боевых порядков противника.

Тем не менее, для того чтобы отразить атаку 6,5–7 тысяч русских драгун (считая, что в среднем в одном русском драгунском полку насчитывалось 690 солдат и офицеров с лошадьми [604]), шведам незамедлительно потребовалось выдвинуть вперед свою кавалерию, которая в силу ограниченности пространства следовала за пехотой в походных колоннах. Теоретически колонны было необходимо развернуть в линию эскадронов и провести их через промежутки между пехотными батальонами, что представляло очень сложный маневр. Вероятнее всего, в действительности шведские эскадроны вынуждены были вступать в бой поочередно, один за другим, после прохода через два-три промежутка в боевом порядке пехоты, что давало им возможность развернуться в боевой порядок – линию глубиной в две или три шеренги [605]. Следовательно, головным эскадронам в колоннах фактически пришлось вступить в бой с хода и прикрывать развертывание остальных сил. Поэтому вначале русская кавалерия имела на поле боя численное преимущество и одерживала верх – русские драгуны захватили 14 шведских знамен и штандартов [606].

В бою активно участвовали Лейб-регимент под командованием бригадира Антона Гешова (Гешков, Ешхов, Ешон, Эшов, Anton Heschow, по другим данным, в письме Петру от 8 мая 1709 года Меншиков сообщал о смерти генерала Инфланта, руководившего соединением русской кавалерии в Правобережной Украине, и предлагал заменить его бригадиром Эшовым, поэтому Гешов находился в Заднепровском корпусе фельдмаршала Гольца (в сентябре-октябре писал оттуда царю), а под Полтавой его частью командовал полковник Иван Иванович Радецкий [607], хотя 27 июня 1709 года Гешову было присвоено звание генерал-майора), Азовский, Вологодский, Московский, Новгородский, Ново-Троицкий, Сибирский драгунские полки под командованием Василия Павлова, Матвея Дубасова, Петра Яковлева, Виллима Дельдена, Семена Мещерского, Степана Аршиневского (Аршеневский), соответственно, а также конно-гренадерские полки Гаврилы Кропотова и Андрея Кропотова (под Полтавой полком Андрея Кропотова командовал полковник Тимофей Чириков, позднее – полковник Григорий Рожнов, что послужило основанием ошибочно называть эту часть полком Рожнова). Со стороны шведов основную тяжесть боя в районе редутов выдержали Лейб-регимент (швед. Livregemente) под фактическим командованием подполковника Петера Ветцеля (Peter Wetzel) и майора Якоба Данквардт-Лилиестрема (Jakob Danckwardt-Lilyestrom) и Смоландский рейтарский полк (Smålands kavalleriregemente) генерал-майора Юхана Дальдорфа (Johan Valentin Dahldorff).

Однако далее кавалерийский бой стал развиваться с переменным успехом, поскольку шведская конница была поддержана своей пехотой: на левом фланге вместе с кавалерией двигались два батальона Вестманландского полка; в центре – по одному батальону Нерке-Вермландского и Эстгетского полков и два батальона Уппландского полка; на правом фланге – по одному батальону Кальмарского и Скараборгского полков и четыре батальона Лейб-гвардии пешего полка [608](вместе с Лейб-гвардии пешим полком под командованием полковника Карла Магнуса Поссе следовал король Карл и находившиеся при нем лица из числа военного командования и ближайшего окружения). В результате: «… 14 знамен и штандартов от неприятеля наша ковалерия получила и многократно конницу неприятелскую збивала. Но всегда от пехоты неприятелская конница сикурс получала» [609]. Согласно некоторым свидетельствам, там, где шведские кавалерийские части отходили перед противником, шведская пехота открывала по русской кавалерии плотный и эффективный ружейный огонь, наносивший большие потери, что опровергает свидетельства о низком качестве ружейного пороха в войсках шведской армии [610]. Огневая поддержка пехоты позволяла расстроенным в рукопашной «рубке» шведским эскадронам отходить на фланги пехотной линии и перестраиваться, пока новые кавалерийские части вступали вместо них в бой, проходя через промежутки между пехотными батальонами. Русская же пехота не могла оказать другого содействия своей коннице, кроме ведения ружейного и артиллерийского огня из редутов, причем маневры русской кавалерии препятствовали пехоте вести интенсивный и непрерывный огонь по противнику, так как кавалерийские части перекрывали сектор обстрела. Именно в этот момент сказалась грубая оперативная ошибка царя Петра, который нарушил взаимодействие родов войск, пространственно отделив друг от друга пехоту и кавалерию русской армии, да еще и вынудив кавалерию вести бой на ограниченном пространстве в районе расположения полевых укреплений. Как признавал сам царь в официальной версии событий: «… а нам так скоро ис транжамента пехотою своей ковалерии выручить тогда было невозможно» [611].