Степан Злобин - Салават Юлаев

Соседки заглядывали в ее окно. Вдруг понадобилось каждой из них что-то взаймы. Одной - соли, другой - муки, третьей - большой тухтак, четвертой корыто...

Самой Амине понадобилось занять чаю. Она зашла в один, в другой, в третий дом... Чаю не было ни у кого.

- У муллы или у писаря есть - попроси, - посоветовали соседки. - Твой брат всегда пьет чай. У него стоит русский начальник - наверно, есть чай.

Амина решила лучше остаться без чая, чем зайти к Бухаиру. Но Зейнаб поймала ее на улице.

- Ищешь чаю, а не зайдешь ко мне, - сказала она. - Идем, я тебе дам чаю. Дождалась? - шепотом значительно спросила она Амину.

- Кого? Что ты!.. Кого? - сделав вид, что не понимает, в испуге воскликнула Амина.

Зейнаб ничего не ответила и хитро, понимающе засмеялась.

- Просто соскучилась, чаю давно не пила. Знаешь сама - все дома сижу, все дома, - залепетала Амина, испугавшись, что сама себя выдала.

На огне в избе Бухаира кипела вода. Чай был заварен.

- Садись, - предложила жена Бухаира, - куда спешишь?

Чтобы не выдать себя, Амина села пить чай. Как отказаться, когда сказала, что хочет чаю... Зейнаб догадается!.. Жена Бухаира была щедра. Она наливала одну за другой полные чашки.

- Пей, пей, сестра, - угощала она, подставляя сливки и подвигая мед и чекчак.

- Битты, джатяр... Исьме*, - отнекивалась Амина, но жена Бухаира была все ласковей с каждой минутой.

______________

* Хватит, не пью больше.

Вырвавшись наконец, Амина вернулась домой с драгоценной щепоткой зеленого душистого чая. Все было готово к встрече желанного гостя...

Но вдруг ей стало тревожно. В избе скреблась мышь или крыса, все время казалось, что кто-то глядит за ней, кто-то ходит вокруг избы, кто-то дышит с ней рядом... В сомнении она даже переложила подушки, ковры и паласы, чтобы увериться в том, что никто не забрался в избу, пока ее не было дома.

Смешно! Кому было забраться?!

Она насурьмила брови. Румянить щеки? Она поглядела в зеркало. Щеки пылали огнем - сама кипучая кровь нарумянила их. Глаза сияли, как звезды... Амина еще никогда но видала себя такой красивой, как в этот вечер. Она надела старинное монисто. В нем были персидские тамуны, индийские рупии, турецкие и арабские серебряные и золотые деньги. Они поблескивали и тихонько звенели при каждом дыхании. Серьги из любимой Салаватом бирюзы, какие носит всегда Гульбазир, украсили ее маленькие уши... Она подразнила себя языком...

Старик сказал - ожидать без огня. Нет, это немыслимо! Как угасить огонь и укрыть от любимого всю свою красоту?! Разве может быть русская, дочь Пугача, так красива?!

Занавесить окна!

Два плотных паласа она повесила, чтобы никто не увидел из окон света.

Бишбармак клокотал на очаге, наполняя избу душистым и вкусным паром.

Салавата все не было.

Уже наступила глубокая ночь. Амина не раз выглядывала на улицу. В окнах соседей повсюду меркли огни пучины. Наконец погас и последний свет в окне Бухаира...

Салават не пришел. Старик обманул ее...

Она схватила полный кувшин воды и плеснула в очаг - дрова зашипели, и свет погас в очаге, она погасила трескучий сальный светец, сорвала с груди алмизю... Золотые кружочки старинных монет покатились со звоном по всем углам.

Старик обманул... Русская увезла Салавата, и она больше уж никогда его не увидит. Амина упала на урн'дык и заплакала молча, без вздоха, без крика. Она лежала, и слезы лились и лились на подушку...

Вдруг, без шороха, без звука чьих-либо шагов, без стука, дверь словно сама собой распахнулась. Она вскочила. Мертвая тьма стояла в избе.

- Салават! - вскричала она, в темноте бросаясь к нему на грудь.

Он обнял ее. Она повисла на шее.

- Ты мой, Салават... Салават!.. Салават... Ты не уйдешь от меня? Зачем железная грудь? Убери... - Она помогла в темноте снять кольчугу. Сама отложила в сторону пистолет. Сняла с него саблю, лаская его. Он, поддаваясь ласке, позволил убрать оружие. - Окна закрыты, - шепнула она. - Я зажгу только маленький огонек. Я хочу видеть твое лицо...

- Ласточка, белогрудка моя, радость моя, - шептал он, лаская ее...

Они зажгли огонек. Крошечный огонек, который позволял только видеть отблеск их глаз...

- Что же ты так долго не шел? Она не пускала тебя?

- Старик мне сказал... Откуда взяла ты басню про Пугачиху?

- От Бухаира... Он...

Вдруг с грохотом разлетелись доски урн'дыка. Восемь человек казаков и солдат, толкаясь и тискаясь, вскочили в избу. Салават бросился к двери, но в двери с ружьем появился еще солдат.

Амина только теперь поняла, зачем жена Бухаира держала ее так долго в гостях...