Анатолий Терещенко - Преступления без наказания

Как можно научиться, когда сам «гарант Конституции», первый президент России – любитель полоскать горло горячительными напитками – хорошо «засветился» на этих проводах. Недаром его назовут после Горбачева «немцем» с номером два. Борис Ельцин крепче Михаила Горбачева подружится с канцлером Гельмутом Колем.

«А шта, понимашш, – рассуждал он часто со своими близкими соратниками, – я не вижу, что самое просвещенное общество стало передовым и победило, в конце концов, совковую Россию эпохи социализма».

Он не стал конформистом, он им был давно – тщеславный, любящий власть до мозга костей. Этот партократ, как лакей, служил советской власти, но не верой и правдой – за деньги служил и за ступеньки карьерных продвижений. Так в жизни повелось, что никто, кроме лакея, с намечающихся изменений внутриполитической обстановки быстро не переходит под новые флаги. И снова возглас: «Ну, шта, понимашш, надо добить тоталитарную власть!» И добил со своими собутыльниками в Беловежской Пуще. Потом он расстрелял свой, неугодный ему парламент, а через год легко, одним махом, вывел российские войска из Германии парадно, под немецкий оркестр.

Прогон, или марш, немецких военнопленных по Садовому кольцу и другим улицам Москвы 17 июля 1944 года проходил молчаливо, только слышно было шарканье стоптанных башмаков и сапог по столичным мостовым. Никто в тот день не играл в советской столице победных маршей. Из Германии же ровно через 50 лет наше воинство выходило под немецкий оркестр.

И вот читаю у М. Кантора в романе «Учебник рисования»:

«… Играл оркестр, и дирижер, немец с пробором на светло-русой голове, аккуратно взмахивал палочкой. Пьяный, как обычно с утра, краснощекий правитель России стоял в обнимку с немецким канцлером и икал. Канцлер бубнил ему что-то в ухо, переводчик талдычил в другое, в голове мутилось. Но музыка была приятная – громкая и веселая… И тогда пьяненький президент, взиравший с трибуны на позор своей страны и умиленно вытирающим пьяные слезы, восхитился красотой и историзмом момента.

Ему захотелось сделать что-то знаменательное, историческое, произвести жест, который остался бы в веках как символ широкой русской души. Хорошо было бы сказать какую-нибудь историческую фразу, но он не мог придумать, какую бы такую ляпнуть, и потом от выпитого он все время икал. Тогда он, пошатываясь, спустился с трибуны, навалился на немецкого дирижера и отнял у того палочку. Он сам встал к дирижерскому пульту, и все народы мира, глядевшие на пьяного дурня в экран телевизора, ахнули: неужто он сам будет исполнять отходную своей стране?

А президент, красный, как Кремлевская стена, и бессмысленный, как боров на бойне, улыбнулся во весь золотозубый рот и взмахнул рукой. Не чопорным немецким жестом, а по-нашему, по-русски, наотмашь, так, чтобы летела песня, чтобы гремел оркестр, чтобы опрометью катились русские войска восвояси, к себе домой.

Теперь, почудилось ему, он сам управляет всем действием, а значит, фактически управляет историей. И пьяный дурак, крупный немолодой мужчина, нелепый и тяжелый, как сама Россия, принялся дирижировать немецким оркестром.

Он приплясывал, размахивал палочкой и подпевал немецким словам, а мимо него маршировали русские батальоны, убираясь прочь из немецкой земли. Они шли и шли прочь, а русский правитель, пьяный и красный, плясал с дирижерской палочкой в руках, и немецкие тромбонисты надували щеки, и гремел, гремел, гремел немецкий марш».

Говорят, что правители Туманного Альбиона выводили после окончания Второй мировой войны из Германии подразделения и части британской Рейнской армии более десяти лет – щадили своих солдат и офицеров. Обустраивали сначала быт (квартиры, места работы, учебы для детей и т. д.), а потом приглашали свое воинство на острова.

Пентагон выводил часть своего воинства численностью 60 тысяч в течение 7 лет, французы 50 тысяч отправляли на родину пять лет. В настоящее время военные же группировки США в Германии состоят, по одним данным, из 179 баз, по другим – из 305. А вообще за границей янки имеют более 860 военных баз в окружении России и Китая. Вот она, цена двойных стандартов.

А что же мы? Более полумиллионную армию решили вывести за несколько лет. Это была горькая дорога домой. Вот что писал по этому поводу военный обозреватель «КП» полковник Виктор Баранец:

«После того как Горбачев принял «историческое» решение о выводе наших войск из Европы, в армии начался период невиданного морального разложения, которое еще больше усугубилось при Ельцине, развязавшем руки «дикому» бизнесу. Сокращение Вооруженных сил с их гигантскими и плохо контролируемыми запасами оружия, вещевого имущества и других материальных средств, сращение с коммерцией породили в армии хищную идеологию преступной наживы за счет того, что принадлежало государству.