Ирина Романова - Клеймение Красного Дракона. 1937–1939 гг. в БССР

Если в 1920-е гг. деревня в значительной степени еще жила своей прежней жизнью [30] Более подробно см. здесь: Раманава І., Махнач А. Сацыяльна-эканамічныя практыкі жыхароў беларускай вескі ў гады нэпа // Беларускі гістарычны агляд. Т. 27. Сш. 1–2 (52–53). Снежань, 2020. С. 91–141. , то в 1930-е это стало невозможно. Однако это не значит, что крестьяне поняли и приняли те преобразования, которые имели место: несмотря на все интервенции властей они пытались жить своей жизнью. Власть, в свою очередь, не пыталась понять, что этим людям надо, но формировала параллельную реальность в своих документах, цифрах, планах. Реальная, а не «бумажная» жизнь заставляла власть периодически менять тактику в деревне. В фокусе данного исследования взаимоотношения крестьянства и власти, власти как центральной, так и местной, сквозь призму тех политических событий, которые имели место в 1937–1939 гг. Центральными же сюжетами стали история лепельских молчальников-краснодраконовцев и показательные суды в сельском хозяйстве. Эти сюжеты оказались неразрывно связаны с другими событиями того периода: перепись населения, введение новой конституции, подготовка и проведение выборов по ней, массовые репрессивные акции НКВД, попытки завлечь крестьянство в колхозы и заставить их там работать, антирелигиозная борьба, репрессии против республиканских органов и др. [31] Отдельные части этой работы были опубликованы мною ранее: Ramanava I. The «Lepel Case» and Regional Show Trials in the Belarusian Soviet Socialist Republic (BSSR) in 1937 // Political and Transitional Justice in Germany, Poland and the Soviet Union from the 1930s to the 1950s / ed. by M. Brechtken, W. Bułhak und J. Zarusky. Göttingen: Wallstein Verlag, 2019. Р. 54–74; Романова И. «Вашей власти нам не надо»: противостояние верующих и власти (Лепельский район, БССР) // Конфессиональная политика советского государства в 1920–1950-е годы. М., 2019. С. 280–290; Раманава І. Лепельская справа: 1937 год у Беларусі // Беларускі гістарычны агляд. Т. 22. Сш. 1–2, 2015. С. 179–209; Раманава І. Кляйменне Чырвонага дракона. Усесаюзны перапіс насельніцтва 1937 года і яго трактоўка ў сялянскім дыскурсе. Arche. 2012. № 3. C. 246–262; Романова И. «Лепельское дело»: от молчаливого бунта до широкомасштабных репрессий // V Лепельскія чытанні: матэрыялы навукова-практычнай канфернцыі (21–22 верасня 2012 г., г. Лепель). Віцебск, 2012. С. 121–130.

По источниковой базе для анализа властного дискурса дополнительных объяснений не требуется, так как понятно, почти все документы – это документы, исходящие от властей. Относительно же взгляда «снизу-вверх»: все кампании 1937–1939 гг. сопровождались своего рода мониторингом общественного мнения, докладные о настроениях населения из районов шли в Минск, из Минска в обобщенных сводках в Москву. Такие докладные были, как правило, ориентированы на выделение типичных и распространенных фактов и настроений в обществе, либо были призваны привлечь внимание высшего руководства к форс-мажорным обстоятельствам или явлениям аномального характера. Закономерно, в информации о событиях и настроениях населения объяснения и оценка носили односторонний, заданный сверху характер (все сводилось к враждебной деятельности кулаков, антисоветских, контрреволюционных сил), но сами сводки дают нам возможность услышать голос «маленьких людей», представляют панораму того, что происходило на локальном уровне и, что не менее интересно, как это понималось и интерпретировалось на этом уровне, какие стратегии задействовались в ответ [32] В сборнике документов, составленном автором данной монографии «Улада і грамадства: БССР у 1929–1939» / Уклад. І. Раманава. Мінск: Логвінаў, 2019. – приведено большое количество именно таких документов. . Эти материалы хоть в некоторой степени позволяют нам «увидеть» и «услышать» тех самых крестьян. Также использовались интервью, воспоминания. К сожалению, документы архива КГБ Беларуси, личные дела всех фигурирующих в данной книге лиц совершенно недоступны.

Обилие сюжетов, к которым пришлось обратиться в ходе попыток разобраться с событиями очень короткого промежутка времени – 1937–1939 гг., – лишали меня возможности твердо придерживаться показавшегося мне вполне логичным здесь хронологического подхода. Тем не менее, структуру книги определяет именно временная последовательность проведения показательных судов в сельском хозяйстве, которая, однако, не соблюдается для других сюжетов, так как их изложение требовало собственной логики.

Эта книга начинается с истории о саботаже всех мероприятий советской власти в отдельных деревнях Лепельского района в 1936–1937 гг., о так называемых лепельских молчальниках-краснодраконовцах. Я несколько раз ездила туда: первый раз во время работы над съемками фильма «Лепельский бунт» для проекта ОНТ «Обратный отсчет» вместе со съемочной группой; второй раз – как руководитель экспедиции Белорусского архива устной истории [33] Беларускі архіў вуснай гісторыі (БАВГ) // http://nashapamiac.org/archivetree. html. . Я благодарна организаторам экспедиции – Ирине Кашталян и Павлу Ситнику, а также всем ее участникам за самозабвенный поиск следов тех, кто мог нам что-то рассказать о событиях того времени – это было весьма непросто: мы обошли все деревни, которые фигурировали в архивных документах, однако людей, помнящих хоть что-либо, нашли единицы. Во-первых, на момент экспедиции со времени событий прошло почти 75 лет, а во-вторых, эта история была просто-напросто удалена из памяти: даже дети основных фигурантов того дела (у нас был список 1937 г.) нередко понятия не имели, за что тогда, в 1937 г., были арестованы их родители.