Александр Балыбердин - Неизвестный Хлыноff

Потребовались века, чтобы, взирая на труды и пример жизни преподобного Трифона и других святых, вятчане в лице лучших представителей своего народа смогли преодолеть «родовой комплекс слепородства », память о котором и должна «актуализировать» Вятская Свистунья, заставляя их «вновь и вновь вспоминать, кому вятчане обязаны своим душевным исцелением». 104Еще одним средством актуализации памяти о слепородстве вятчан, по мнению Гомаюнова, является герб г. Вятки, стрела на котором будто бы свыше указывает на место для города, которое ушкуйники не смогли самостоятельно выбрать по причине своей душевной слепоты. 105

Спустя два года после выхода из печати работы Гомаюнова, мысль о слепородстве вятчан оспорил В.В.Низов, заметив, что это прозвище могло закрепиться за жителями Вятской земли по вполне естественной причине – поскольку в своем внешнем облике они сохраняли немало антропологических черт финнов (веси, чуди) и других переселенцев из Белозерского края, в том числе и «подслеповатость глаз». 106Отчего вятчане и казались «слепыми от рождения».

К сожалению, ни в 1990-е годы, ни позже эта дискуссия в те годы не получила продолжения. Между тем, споры вокруг исторического названия и времени основания г. Кирова, а теперь и возрождение праздника Вятской Свистуньи со всей прямотой ставят нас перед вопросом о достоверности легенды о Раздерихинской битве, а также об уместности именно такой характеристики праздника Свистуньи и менталитета вятчан. Хочется верить, что эта статья поможет приблизиться к верному пониманию проблемы.

Поскольку в концепции Гомаюнова битва в Раздерихинском овраге играет особую роль, то есть смысл остановиться на ней подробнее, проверив предание об этой битве данными письменных источников, которые, как известно, в исторической науке имеют особый вес.

Как правило, большинство исследователей ассоциирует Раздерихинскую битву со сражением между Анфалом Никитиным и Михаилом Рассохиным, хорошо известным по общерусским летописям и местным летописцам. А.А.Спицын приводит это известие по Никоновской, Новгородским II и IV, Софийским I и II, Типографской и Воскресенской летописям: «1418. Анфал Никитичъ убиенъ бысть на Вятке и сынъ его Нестеръ отъ Михаила Розсохина июня въ 12 день». 107«Повесть о стране Вятской» датирует это сражение 1421 годом, но, в остальном, почти слово в слово повторяет известия летописей: «Въ лето 6929 на Вятке убиенъ бысть Анфал и сынъ его Несторъ от Михайла Розсохина». 108В «Летописце старых лет» это известие приведено в другой редакции, причем сын Анфала назван Стефаном: «В лето же 6929-е в стране ж земли Вятския жителя Анфала и сына его Стефана нашедши ратию Михаило Росихин с товарыщи убили». 109В Рязанцевском списке из собрания ГАКО приписано: «5000 человек», 110а неизвестный автор «Сказания о вятчанех» пометил это событие 1481 годом: «В лето 6989-е Михаило Росохин на Вятке убил Анфала и сына его Степана». 111

Благодаря этим упоминаниям Раздерихинская битва приобрела авторитет реально произошедшего события. Однако, заметим, что ни в одном из перечисленных выше известий не сказано, будто битва между Анфалом Никитиным и Михаилом Рассохиным, действительно, произошла в Раздерихинском овраге, но сказано – «на Вятке» или «в стране земли Вятския», то есть где-то в вятских пределах. О том, что эта битва произошла под Хлыновым, упоминает лишь «Слободская летопись»: «6986. Убилъ Анфала и с нимъ 9000 Михаило Россохин под Хлыновомъ». 112В этом сообщении сражение датировано 1478 годом, а число погибших в нем воинов увеличено до 9000 человек.

Не может служить доказательством и сам праздник Вятской Свистуньи, так как традиция почитания «устюжских родителей» существовала не только в Хлынове, но также в городах Слободском и Котельниче, селах Подчуршино Слободского уезда, Покровском Котельничского уезда, Верхосунье Нолинского уезда, Истобенском Орловского уезда. Может при этом следует отдать предпочтение записям из синодиков именно церквей г. Хлынова? Однако в синодике Богоявленского собора записано: «Устюжские ж: Василия, Феодора, Патрикия и иже с ними 7000 убитых под Котельничем градом ж», 113на основании чего Низов предположил, будто Свистунья «родом» из Котельнича, и ее «историко-культурные истоки… логично усматривать в недрах народной традиции, сложившейся в среде котельничан в связи с поминовением «устюжских родителей». 114Однако и это не более чем гипотеза.