Андрей Васильченко - Тайны черных замков СС

Все же нельзя списывать со счетов, что в Вевельсбурге Йордан мог получать более высокую заработную плату, нежели в качестве штатного преподавателя истории. Кроме того, вне всякого сомнения, его привлекала возможность самому ставить перед собой научные задачи. По большому счету, для молодого ученого «проект Вевельсбург» стал некоего рода карт-бланшем, в который он вписывает любые научные задачи. Впрочем, данная свобода действий несколько дезориентировала Йордана, который, как мы видели, занимался не только древней историей и археологией, но геологией и палеонтологией. Все это предопределило то, что к 1942 году Вильгельм Йордан так и не смог прийти к каким-то конкретным выводам, кои могли иметь «мировоззренческое значение для СС». Многочисленные наброски, рисунки и даже стихотворения, написанные Йорданом в Вевельсбурге, как нельзя лучше характеризуют его как творческую натуру. На это также указывают другие факты его биографии, например учеба на токаря или работа в граверной мастерской.

Эсэсовец с археологическими находками «германского времени»

Что же ожидало Вильгельма Йордана после того, как он покинул Вевельсбург? Судя по всему, он не смог попасть в число «военно-значимых гуманитарных исследователей», которые освобождались от призыва на фронт. Кто являлся таковым, а кто нет, определяло руководство «Наследия предков». Есть указания относительно того, что Гиммлер даже на время войны планировал не останавливать научную деятельность в Вевельсбурге. Именно по этой причине на протяжении 1939–1941 годов Вильгельм Йордан оставался единственным научным сотрудником замка Вевельсбург.

Впрочем, в 1942 году стало ясно, что Йордан не мог избежать призыва на военную службу. В разговоре с Генрихом Гиммлером он просил подыскать воинскую часть, в которой он «мог бы быть предельно полезным». Гиммлер решил, что Йордан должен был сначала пройти военную подготовку. Так в феврале 1942 года ученый оказался в Нюрнберге в составе резервного батальона связи СС. Однако его служба в качестве связиста оказалось не слишком долгой. Некоторое время спустя он был переведен в состав военно-геологического батальона СС, который располагался на тот момент в Гамбурге. Батальоном боевых эсэсовских геологов командовал Рольф Хёне. Он не был кадровым военным, хотя и профессиональным геологом его можно было назвать с некоторой натяжкой. Рольф Хёне приобрел знания о геологии уже в ходе получения второго профессионального образования. Вильгельм Йордан попал в Ваффен-СС в звании унтерштурмфюрера СС. Для него было очень важным начать воинскую службу в качестве офицера категории F, то есть имеющего возможность принимать самостоятельные решения в рамках отдельно поставленных задач. Если штаб военно-геологического батальона СС оставался в Гамбурге, то его отдельные офицеры и служащие могли посылаться на оккупированные территории, где поступали в распоряжение штаба соответствующего высшего руководителя СС и полиции.

15 июня 1942 года Вильгельм Йордан прибыл в Киев, где пробыл до ноября 1943 года. Он подчинялся непосредственно Гансу Адольфу Прюцману, который являлся высшим руководителем СС и полиции на Юге России (Украина). В 1943 году Прюцман был повышен до уровня верховного руководителя СС и полиции на территории «имперского комиссариата Украина». Поначалу в подчинении Йордана был только геолог по имени Шнек. Позже к нему присоединились еще два переводчика — роттенфюреры СС Вагнер и Гюнтер.

В задачи военных геологов в целом входила поддержка боевых операций. Впрочем, деятельность Вильгельма Йордана в годы Второй мировой войны существенно отличалась от того, чем занимались обыкновенные военные геологи из состава СС. Как правило, эсэсовские геологи должны были заниматься разведкой недр, что предполагалось использовать для добычи сырья после окончания войны (в данном случае планировалось, что в войне победит Германия). Лишь некоторые выполняли частные поручения Генриха Гиммлера. В августе 1942 года Гиммлер обратился к имперскому комиссару Украины Коху, одновременно являвшемуся и гауляйтером Кёнигсберга, с просьбой провести геологическую разведку в районе Житомира. При этом рейхсфюрер СС осведомлялся, наличествовали ли в тех краях запасы кварца («который будет использован после войны»). Кроме того, Гиммлер предполагал заняться поисками топазов, полудрагоценных камней, а также каолина, который мог бы использоваться эсэсовской фарфоровой фабрикой в Аллахе, в том числе занимавшейся производством ритуальной символики и праздничных украшений. Эта просьба указывает, что Гиммлер за поводом ведения военных действий увязывал воедино свои личные интересы (топазы, полудрагоценные камни) и экономическую заинтересованность (завод в Аллахе).