Олег Гончаренко - Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920–1970 гг.

Чины РОВС отправились в полицию и сделали официальное заявление об исчезновении своего председателя. По распоряжению французских властей было установлено наблюдение на всех железнодорожных вокзалах, во всех морских портах и на пограничных станциях. Туда же передали описание наружности Скоблина с приказанием его задержать. Но время было упущено.

Расследование гестапо, проводимое в условиях оккупации Парижа в начале 1940-х годов, в точности восстановило хронологию событий 22 сентября 1937 года. В общих чертах это было повторением сценария похищения Кутепова. Место, назначенное Скоблиным для свидания с Миллером, находилось в районе, где советское посольство в Париже владело несколькими домами. И, кроме этого, нанимало помещения для своих агентов и для служащих различных миссий. В квартале от перекрестка, где рю Жасмен пересекает рю Раффэ, стоял особняк на бульваре Монморанси. Там находилась школа для детей служащих советского посольства. Она была закрыта на время летних каникул. Из окна одного из соседних домов свидетель, знавший и Миллера, и Скоблина, видел их у входа в это пустое школьное здание. Скоблин приглашал Миллера войти. С ними был еще один человек крепкого телосложения, но он стоял спиной к свидетелю. Это происходило около 12.50 часов дня. Несколько минут спустя перед входом в школу появился закрытый грузовик серого цвета. Тот же грузовик, но уже с дипломатическим номером, появился около четырех часов пополудни в порту Гавра и остановился на пристани рядом с советским торговым пароходом «Мария Ульянова». Автомобиль выглядел пыльным и грязным. В будний день путешествие на автомобиле из Парижа в Гавр (расстояние между городами – 203 километра. – Примеч. авт .) можно было без труда преодолеть за три часа. Из автомобиля выгрузили тяжелый на вид деревянный ящик длиной приблизительно в шесть, а шириной – в два с половиной фута. И сразу же с помощью четырех советских матросов бережно перенесли его по трапу на пароход. Вскоре «Мария Ульянова» неожиданно для портовых властей и без обычного предупреждения развела пары, снялась с якоря и вышла в открытое море, не успев даже закончить разгрузку.

Портовый чиновник, зашедший по делам к капитану «Марии Ульяновой», сообщил потом полиции, что во время их разговора в каюту спешно вошел человек, на ходу бросивший что-то капитану по-русски, после чего тот сообщил, что получил радиограмму, требующую его немедленного возвращения в Ленинград. Французский портовый чиновник обратил внимание на то, что подобные требования обычно направляются агенту пароходного общества, а не непосредственно капитану судна. Сходя с парохода, он обратил внимание на стоящий рядом грузовик, которого за 25 минут до этого там еще не было.

На следующий вечер Эдуард Даладье, бывший тогда министром национальной обороны французского правительства, вызвал к себе советского посла. Сообщив ему о серьезных уликах и газетном шуме, поднявшемся вокруг похищения генерала Миллера, он предложил послу потребовать, чтобы пароход «Мария Ульянова» немедленно вернулся во Францию. Французские власти заявили советскому посольству протест против похищения генерала и угрожали выслать эсминец на перехват только что вышедшего из Гавра советского теплохода «Мария Ульянова». Советский посол в Париже Яков Суриц заявил, что французская сторона будет нести всю ответственность за задержание иностранного судна в международных водах, и предупредил, что Миллера на судне все равно не найдут. Французы отступились, вероятно, осознав, что живьем свою добычу чекисты не отдадут.

Генерал Миллер был доставлен морем в Ленинград и далее по железной дороге конвоирован в Москву. 29 сентября 1937 года он оказался на Лубянке. Там содержался как «секретный узник» под именем Петра Васильевича Иванова в обстановке режима повышенной строгости. На просьбу дать ему Евангелие узник получил отказ, равно как и на разрешение написать жене несколько строк.

11 мая 1939 года по личному приказу наркома внутренних дел Лаврентии Берии, несомненно, санкционированному Политбюро ЦК ВКП(б), генерал Миллер был расстрелян при участии коменданта здания НКВД на Лубянке Василия Михайловича Блохина. Тело генерала было кремировано, а прах высыпан в одну из безвестных могил в Донском монастыре.

Между тем обыск, проведенный французской полицией в Париже в доме Скоблиных, и дальнейшее расследование дела установили причастность Плевицкой к преступлению. При этом неожиданно для всех оказалось, что семейная в зеленом переплете Библия певицы и её мужа служила ключом для шифрованной переписки.