Виктор Кобылин - Император Николай II и заговор генералов

2 марта в момент насилия, совершенного генералами над Императором («добровольное отречение»), перевернулась страница не только Русской Истории, но Истории всего мира. Зло торжествовало. Сперва прикрываясь осторожными фразами, используя поначалу предателей-генералов, министров (Поливанов), думцев, общественников; затем постепенно выбрасывая за борт, как ненужный балласт и «не торгующего купца», в два месяца совершенно изменившего облик русской армии, и профессора, так мечтавшего путем клеветы и лжи добраться до управления внешней политикой, а затем и самого генерала Алексеева, который покорно выполнял все распоряжения чрезвычайно временного не правительства (правили другие). На сцену выскочил никому неизвестный до тех пор третьеклассный адвокат, явный неврастеник с манерами провинциального опереточного актера, отправивший Государя в Сибирь, разлагая уже окончательно то, что раньше было доблестной армией, объявивший себя Верховным Главнокомандующим после последней попытки не катиться под откос, сделанной Ставкой, и переодевшись в костюм сестры милосердия, бежавший от тех, кого всячески укреплял, оставив на расправу с озверелыми хамами, несчастных девушек и юношей, поверивших фигляру. В мире есть только причины и последствия.

Но что же делали в это время члены Императорской Фамилии? Как они отнеслись к тому, что произошло? Сейчас увидим.

О. Добровольская, жена последнего министра юстиции Царского правительства, пишет: «Муж мой, Министр Юстиции, Н.А. Добровольский, был арестован в первый же день переворота, 27 февраля, и затем заключен в Петропавловскую Крепость. Мы жили в доме Министерства юстиции.

На третий, кажется, день приехал Керенский. Он очень вежливо представился мне, сказал, чтобы я не беспокоилась за участь мужа… и затем просил меня остаться в квартире, так как он займет для себя только рабочий кабинет и комнату рядом, как спальню… От множества посетителей, большинство которых были солдаты и рабочие, приемные комнаты квартиры чрезвычайно быстро пришли в невыразимо грязный вид; в них постоянно стояли столбы дыма и сильный специфический запах, а полы были заплеваны, покрыты окурками и шелухой от семечек. Но посреди этой простонародной толпы бывали и элегантно одетые посетители. Самыми элегантными и самыми постоянными из этих посетителей были двое. Первый из них – граф Орлов-Давыдов (масон. – В. К.), известный огромным состоянием… Вторым постоянным и еще более знатным посетителем Керенского был, как это ни странно, Великий князь Николай Михайлович, ежедневно терпеливо высиживавший часами в приемной в ожидании ухода последнего посетителя, после чего он входил в кабинет Керенского… Граф Орлов-Давыдов привозил с собой своего повара с большим запасом провизии, так как на нашей кухне, под личным наблюдением графа, приготовлялись те блюда, которые любил Керенский, а затем, когда Керенский освобождался от посетителей, уже поздно вечером, Керенский, Великий князь Николай Михайлович и граф Орлов-Давыдов садились за обед, за которым выпивали не мало вина» (О. Добровольская «Из воспоминаний о первых днях революций»).

А Вырубова, заключенная тоже в Петропавловскую крепость и прошедшая подлинный крестный путь, невероятные страдания и издевательства и временами освобождавшаяся, а затем опять заключавшаяся в разные тюрьмы, пишет следующее: «Я переехала к зятю, в его дом на Морской. В верхнем этаже жил некий Манташев (нефтяник-миллионер. – В. К.), и там каждую ночь происходили кутежи, которые кончались часов в семь утра. Вино лилось рекой. Бывали там Их Высочества Борис Владимирович, Мария Павловна и другие. Я тяжело заболела разлитием желчи, ночами не могла спать от шума и музыки. Зять мой тоже целыми ночами пропадал у них наверху» (А. Вырубова).

Так, все в порядке. Остается только пересчитать все, что было сделано членами династии до и после революции, чтобы понять Государя в Его моральном одиночестве среди своих родственников и сделать очень печальные выводы: династия после отречения Государя становилась никому ненужной.

От этого не умаляется никак Монархическая Государственность. Идея подлинной Монархии, Монархии Самодержавной (каковая была только в России и не надо ни в коем случае смешивать два совершенно разных видаМонархии – Самодержавие и Абсолютизм) заключается прежде всего в ее религиозной основе. Самодержцем Монарх становится через Помазание и ответственен перед Богом. Власть – бремя, которое со смирением несет Монарх. И Идея это вечная и не зависит ни от династий, ни от «мятежного человеческого хотения».