Андрей Воронцов - Крещение Руси

Однако наличие антихристианской оппозиции вновь сыграло деструктивную роль. Кому-то было выгодно вырастить из Святослава убежденного противника тех сил, на которые опиралась его мать. Сделать это было не очень трудно, если учесть сложность положения Руси в середине 40-х годов Х века Святослав вырос врагом новой религии, пронесшим через всю свою недолгую жизнь нехитрую идейную платформу, суть которой заключалась в утверждении приоритета воли (в данном случае – меча) над всем остальным.

Одним из конкретных проявлений антихристианских репрессий, осуществляемых Святославом, является уничтожение церквей. В.Н. Татищев называет среди разрушенных сооружений Софийскую церковь, основанную Ольгой. Такая же судьба постигла и Николаевскую церковь на Аскольдовой могиле.

Сведения о разрушении церквей Святославом подтверждаются и археологически. Речь идет об открытии на Старокиевской горе в Киеве (территория городского некрополя IX – начала Х века) языческого капища, при сооружении которого использованы остатки каменного сооружения с фресковой росписью. Таким сооружением могла быть только раннехристианская церковь, наиболее правдоподобно – ротонда, построенная в довладимирское время (после 972 г. киевские церкви уничтожению не подвергались). Важно, что вблизи капища действительно открыты остатки ротонды начала XIII века, причем в руинах сооружения найден строительный материал (плинфа) Х века.

Очевидно, первая ротонда была разрушена, а позже на ее месте построена новая где-то на рубеже XII – XIII веков. Уничтожение старой могло произойти только в период второго Святославова террора – между 969 и 972 гг.

Но, отмечая антихристианство Святослава, мы не можем не сказать о том, что этот отважный и талантливый полководец Средневековья дал Руси высокий идеал воинского поведения. Вот зафиксированная Начальной летописью его знаменитая речь, обращенная к своим воинам: «Уже нам некамо ся дети, волею и неволею стати противу; да не посрамим земли Руские, но ляжем костьми, мертвый бо срама не имам. Аще ли побегнем, – срам имам. Не имам убежати, но станем крепко, аз же пред вами пойду: аще моя глава ляжеть, то промыслите собою». Дружинники ему отвечали: «Где твоя голова ляжет, там и мы свои головы сложим».

Когда-то ученики средних школ России учили эту речь наизусть, воспринимая и ее рыцарственный смысл, и красоту русской речи, как, впрочем, учили и другие речи Святослава или знаменитую характеристику, данную ему летописцем: «…легко ходя, аки пардус (гепард), войны многи творяше. Ходя, воз по собе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли зверину ли или говядину на углех испек ядяше, ни шатра имяше, но подклад постлав и седло в головах; тако же и прочии вои его веси бяху. И посылаше к странам глаголя: „Хочю на вы ити”».

По словам Д.С. Лихачева, этот идеал княжеского поведения: беззаветная преданность своей стране, презрение к смерти в бою, демократизм и спартанский образ жизни, прямота в обращении даже к врагу – все это оставалось и после принятия христианства и наложило особый отпечаток на рассказы о христианских подвижниках. В Изборнике 1076 года – книге, специально написанной для князя, который мог ее брать с собой в походы для нравоучительного чтения, – есть такие строки: «…красота воину оружие и кораблю ветрила (паруса), тако и праведнику почитание книжное». Праведник сравнивается с воином! Независимо от того, где и когда написан этот текст, он характеризует и высокую русскую воинскую мораль.

Мы не можем забывать и о том, что именно благодаря Святославу была устранена главная опасность, угрожавшая в то время не только Руси, но и зарождавшейся в ней христианской Церкви, – Хазарский каганат.

Хазарский каганат был первой попыткой восстановления иудеями своей государственности после поражения восстания Бар-Кохбы в Палестине – и попыткой небезуспешной. Создав на основе тюркского этноса государство, вся элита которого исповедовала иудаизм, а народ мог исповедовать что угодно, но вынужден был подчиняться верхушке, правители Хазарии обложили данью Русь и многие сопредельные земли и соперничали с самой Византией, которая в ту пору (VIII – Х вв.) была отнюдь не в упадке. При этом надо отметить, что Русь была не просто данницей Хазарии, она была ее, что называется, сателлитом и воевала с соседними странами по требованию каганбека (правителя-иудея).

Опыт успешной иудаизации тюркско-хазарской верхушки говорит о том, что духовные правители каганата (хаберы) смотрели и на киевских князей, данников Хазарии, как на объект религиозного обращения. По своему устройству (особенно по устройству наемного войска) Хазария очень напоминала семитское государство Карфаген, разрушенное Римом. Но римляне воевали с Карфагеном не один десяток лет, а Карфаген на берегах Волги и Каспия был сокрушен князем Святославом за три года! Святослав не сумел повернуть русскую историю вспять – к язычеству, но он, как некогда римляне-язычники Карфаген, разгромил могучий Хазарский каганат без остатка, прогнав не только кагана и каганбека, но и хаберов-талмудистов. Не знаю, сыграло ли это событие решающее роль в окончательном выборе Русью Веры, но, во всяком случае, обеспечило свободный ее выбор, без военно-политического давления извне. Так что объективно полководческие подвиги язычника Святослава способствовали делу Крещения Руси.