И. Осипова - «В тени Лубянки…»

Источник: Wenger A. Rome et Moscou. С. 289.

С точки зрения советского законодательства епископ Пий Неве совершал нарушения закона: тайная переписка с заграницей, распределение валюты, полученной из-за рубежа. Но это было естественное и неотъемлемое право епископа: свободное совершение культовых действий, моральная и материальная помощь, которую епископ обязан оказывать своим священникам, поскольку они, как лишенцы, не могли иметь хлебных карточек, а верующие не имели права оказывать им помощь под страхом ареста, так что приходилось рисковать самому Пию Неве. И, конечно, раздача денег нуждающимся в материалах следственных дел интерпретировалась соответствующим образом — оплата шпионажа в пользу Ватикана, а необходимые подтверждения этого прослеживаются в материалах последующих групповых дел католического духовенства и прихожан.

С января по февраль 1930 года были арестованы десять немецких католических священников, среди них был и Апостольский администратор Поволжья Августин Баумтрог [54] Назначен 23 мая 1926 года. Справка о нем приведена в Приложении I. . Сначала они обвинялись « в сборе шпионских сведений в пользу Германии » [55] Здесь и далее: Следственное дело А. И. Баумтрога и др. // Архив Управления ФСБ РФ по Саратовской области. , и после первых допросов, дав признательные показания, они были отправлены в Москву для дальнейшего следствия. В середине февраля прошли аресты второй группы священников, кому-то удалось вовремя скрыться, и они были объявлены во всесоюзный розыск. Среди перешедших на нелегальное положение был священник Алоизий Каппес [56] Справка о нем приведена в Приложении I. , о нем ранее был отправлен рапорт в Москву: « Сообщаем, что нами от нашего агента получены данные о том, что Каппес является информатором Ватикана по СССР ». В рапорте также утверждалось, что « Каппес является организатором связей с зарубежными центрами ».

Лишь в августе 1930 года отец Алоизий был арестован и стал давать развернутые показания о своей « контрреволюционной деятельности ». Прежде всего следствие интересовали его поездки за границу за сбором средств в пользу голодающих Поволжья в 1922 и 1924 годах. В материалах дела они были представлены как поездки в Рим для отчета « о проделанной шпионской работе и получения директив Ватикана для дальнейшей работы ». И это подтвердил на допросах сам отец Алоизий: « В Риме мы составили меморандум, который подали Папе. В меморандуме было 4 раздела: церковь, школа, духовенство, народ… С одной стороны, мы подчеркнули политику репрессий по отношению к Церкви и к нашему народу со стороны советской власти, с другой стороны, указали на активную политическую позицию, которую занимало духовенство против власти и в борьбе с нею ».

Далее он показал, что Папу Римского « особенно интересовала жизнь католического духовенства », и он задал много вопросов: сколько священников арестовано и сколько еще осталось на свободе; какие обвинения предъявлялись им. Папа также интересовался: в каком материальном положении находятся церкви; каков размер налогов на церкви; сколько церквей закрыто. На вопросы — сколько неверующих в стране и каково влияние коммунистов — отец Алоизий ответить не мог. Завершил он свои показания утверждением, что « Папа одобрил те твердые, непримиримые позиции, которые занимало католическое духовенство », и подтвердил, что « Папа обещал свою поддержку и дал благословение ».

« Созданию контрреволюционной фашистской организации католического духовенства Поволжья, имеющей своей целью свержение советской власти », посвящены многие страницы материалов группового дела, по которому было арестовано 37 человек, среди них двадцать католических священников. Руководителем-идеологом был назван отец Августин Баумтрог, практиком-организатором — отец Алоизий Каппес. Оба подтвердили, что связывались с представителями посольства Германии в Москве, что получали « для ведения контрреволюционной работы директивы, указания и деньги из-за границы от Папы Римского и от германских фашистских и религиозных организаций ».

Контактов епископа Пия с этими руководителями доказать не удалось, поэтому компромата на самого Неве в материалах дела нет. Но заключенный, сидящий вместе с отцом Августином Баумтрогом в камере, донес, что « у Баумтрога есть близкий знакомый, Соловьев Сергей, о чем он умолчал при допросах в ОГПУ, который является главным деятелем Католической Церкви в Москве по вербовке русских в католицизм ». Доносчик утверждал, что в 1928 году отец Сергий Соловьев приезжал в Саратов, встречался со священником Августином Баумтрогом и « тайно совершил службу в Саратовском костеле ».