Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг. - люди, события, документы

Первые 6 номеров газеты «Glos Żolnierza» распространялись в большей степени среди пленных, в значительно меньшей — среди местного населения. На польском языке были опубликованы речь Молотова от 17 сентября, приказ командующего войсками Белорусского фронта от 19 сентября, три листовки, передовая «Правды» за 30 сентября и договоры с Германией и Эстонией. Эта пропагандистская продукция также в основном была нацелена на солдат польской армии и достаточно успешно выполняла свою задачу. В частности, советские пограничники доносили: «Отмечается большой интерес со стороны военнопленных к нашей печати» [350]. Следовательно, несмотря на лозунги национального равноправия, польскоязычная пресса была нацелена лишь на дезорганизацию и разоружение польской армии. В целом польские струны в советской пропаганде до лета 1940 г. затрагивались крайне редко.

Поскольку поход и последовавшие избирательные кампании проходили под лозунгами освобождения братьев-белорусов, национальные особенности районов не принимались во внимание. Наличие польского населения на территории Западной Белоруссии не вписывалось в сценарий освобождения, утверждалось, что все этнические польские территории остались за пределами СССР. 21 октября 1939 г. выпуск газеты «Glos Żolmerza» был прекращен, но военные участвовали в формировании базы советской печати на занятых территориях. В Белостоке были поставлены под контроль 14 типографий, изъята бумага и 26 сентября 1939 г. вышел первый номер газеты «Wyzwolony Białystok». Так как переводчиков, которым можно было бы доверять, не нашли, все статьи, за исключением одной, опубликовали на белорусском языке. Как сообщалось в докладной записке председателя правления союза советских писателей Лынькова 15 декабря 1939 г., «Польская газета «Вызволёны Бялысток» — это только дублировка русской газеты и самостоятельного материала не помещает, польского сектора в Белгизе нет». Несмотря на то, что тираж этой областной газеты составлял 25 тыс. экземпляров, из-за недостатка мощностей типографий выпускалось только 10–12 тыс. экземпляров. В отношении органов печатной информации последовательно проводился курс на белорусизацию. С 1 декабря 1939 г. газетой Белостокской области был утвержден «Свободный труд» на белорусском языке [351].

Однако в польскоязычных районах возникли особенные трудности с белорусским языком. Впоследствии из-за отсутствия кадров со знанием польского и белорусского языков, а также абсолютного неприятия польским населением белорусского языка Ломжинскому, Граевскому, Лапскому, Августовскому райкомам было разрешено издание местных гражданских газет на русском языке. Истинная потребность в прессе на польском языке выяснилась позже, когда с середины 1940 г. изменилась политика в отношении поляков в СССР Весной 1940 г. Белостокскому обкому ВКП(б)Б было разрешено из общего тиража 20 тыс. экземпляров газеты «Свободный труд» 5 тыс. печатать на польском языке. Возникла необходимость увеличения на 10 000 экземпляров тиража созданной осенью 1940 г. республиканской газеты «Sztandar Wolności» («Знамя свободы»), так как он не удовлетворял запросы подписчиков. При этом из 37000 подписчиков только 1 200 проживали в Восточной Белоруссии, остальные — в западных областях Белостокской (15 807), Барановической (6 743), Брестской (5 000), Вилейской (6 749), Пинской (1 640). В итоге ЦК КП(б)Б с 20 сентября 1940 г. вынужден был утвердить тираж этой газеты в 60 тыс. экземпляров при выпуске 312 экземпляров в год.

Нельзя согласиться с мнением польского исследователя М. Гнатовского в том, что советская власть специально искала поддержки еврейского населения. Практика РККА свидетельствует об обратном. Ни на языке евреев, ни на языке литовцев пропаганда силами армии не велась. Хотя до прихода РККА только в Белостоке выходили две смешанных газеты на еврейском и польском языках, до 1941 г. в Западной Белоруссии не было ни еврейской ежедневной газеты (только еженедельная), ни своего литературного журнала, а республиканская газета «Октябрь» из-за недостаточного тиража рассылалась лишь в учреждения, хотя значительная часть еврейского населения не знала русского и белорусского языков.

Вместе с тем видимость национального равноправия в ходе освободительного похода поддерживалась: в соответствии с предписаниями на митингах пели интернационал на четырех языках: русском, белорусском, польском и идиш. И выступающих подбирали по такому же языковому принципу. Ежедневно из Минска в Западную Белоруссию отправлялось свыше 110 тыс. экземпляров московских и минских газет на четырех языках. Подобный подход должен был олицетворять дружбу народов и решение в СССР национального вопроса.