Витольд Новодворский - Ливонский поход Ивана Грозного

Piotrowski , 91.

Ib. 97.

Piotrowski , 93—107.

Piotrowski , 114.

K. Gorski , 1. c, 242.

Piotrowski , 102–103.

Іb. 105; у Гейденштейна (215) 7000 человек и Хвостов назван Николаем.

Piotrowski , 105.

Гейденштейн , 215.

Пётровский (106) называет его только Даниилом.

Рассказ об экспедиции Хвостова составлен нами на основании Гейденштейна (215–216) и Пётровского (105–106 и 108). Гейденштейн говорит, что большая часть воинов Хвостова была взята в плен, вследствие чего можно было бы подумать, что число пленных было весьма значительно, так как историк утверждает, что численность отряда достигала 300 человек (согласно Пётровскому – 500); между тем, по словам очевидца, захвачено было в плен только 15 стрельцов, спрятавшихся в тростниках на берегу озера, см. Piotroivski, 108.

Piotroivski , 110. Гейденштейн (216) сообщает другие числа, именно 150 убитых и 60 пленных, и решительно утверждает, что остальные Москвитяне, числом около 300, вместе с Мясоедовым проникли в город. Между тем Пётровский говорит, что Мясоедов неизвестно куда делся, и выражает только опасение, чтобы он «как-нибудь не попал в город», что при темноте ночи было вполне возможно, а затем (131) сообщает следующие факты: 16-го октября перехвачены были солдатами Батория письма Псковитян и, между прочим, к Мясоедову с предложением попытаться снова проникнуть в город. Следовательно, сообщение Гейденштейна неверно.

Piotroivski, 112–113.

Piotrowski , 114, 116.

Piotrowski , 118.

Piotrowski , 134–135.

Piotrowski , 136.

Piotroiwski , 16, 17.

Piotrowski , 38. С такою просьбою приехал от Радзивилла ротмистр Зебржидовский 27-го июля.

Piotrowski , 41–42.

Письмо Батория в Relacje nuncjuszów apostolskich 1, 341 и у Кояловича 329, № 59.

См. Hodoeporicon Illustrissimi Principis ас Domini Domini Cłiristophori Radivilonis conscriptum a Francisco Gradovio. Vilnae 1582 и стихотворение Кохановского «Iezda do Moskwy» (Jana Kochanowskiego Dzieła Wszystkie Warszava t. II, 317). Последнее произведение представляет собой подробный и точный отчет об экспедиции Радзивилла.

Кохановский (1. с., II, 318) так отмечает маршрут Радзивилла в этом месте: мимо озера Лукое, через которое протекает Двина, и Туросно, на Старину и Дрогачево. В окрестностях озера Радзивилл выжег деревни.

О трудности перехода говорит и Градовский, op. cit.

Гейденштейн, 219.

Piotrowski , 42.

Кохановский и Градовский называют монастырь Покровским. Гейденштейн (219) определяет место встречи так: на расстоянии около 8 миль (римских) за Торопцом, у реки Немези, подле какого-то монастыря. У Кохановского река названа «Mioza».

Гейденштейн, 219–220.

Письмо Хр. Радзивилла у Тургенева, I, № CCXXIX. Гейденштейн (220) говорит, что авангард Радзивиллова отряда был завлечен врагами к каким-то мостам, около которых неприятели расположили в засадах пищальников, и потерял несколько своих, но ему на помощь подоспели другие; тогда они, по совету Гавриила Голубка, сошли с коней, оттеснили Москвитян от моста, обратили их в бегство и во время погони взяли в плен несколько человек. Иордан не упомянут историком, и число убитых не приведено. Согласно поэме Градовского, дело было у реки Шеломы 21-го августа, московский воевода Барятинский в сражении погиб, а другой, Ноздреватый, бежал. Кохановский (1. с., 319) насчитывает потери Москвитян в 3000 человек.

По словам Карамзина, IX, 326, здесь было собрано тысяч пятнадцать.

Kronika Marcina Bielskiego, изд. К. И. Туровского, 1856, т. III стр. 1492–1493.

По Гейденштейну (220), на расстояние 30 миль, т. е. 6 миль польских. В поэме Градовского сделано замечание, что окрестности Ржева (Resowia) были подвергнуты опустошению 25-го августа. Согласно Кохановскому (1, с. 319–320), маршрут Радзивилла был такой: р. Узнора, Сорочинское поле, речки старый Туд и Лучесна (впадают в Волгу).

Гейденштейн , 220 и Тургенев , I, № CCXXIX. Радзивилл шел берегом Лучесны, через Борисов, Урдому (деревня в Ржевском уезде на берегу речки того же названия) к монастырю Пречистой на Волге; солдаты Радзивилла сожгли в это время Ржев. Градовский описывает весьма подробно и яркими притом красками осаду и взятие города Урдомии. Проф. В. Г. Васильевский, рассмотрев отрывок поэмы Градовского, изображающий все это, пришел к тому заключению, что усердный поэт, желая увеличить славу своего патрона Радзивилла, прибегнул, по-видимому, за недостатком действительных фактов к выдумке. (Польская и немецкая печать о войне Батория с Иоанном IV в Журн. Мин. Нар. Просв, февраль 1889 г., стр. 377). С этим мнением нельзя согласиться. Что панегирист преувеличил сильно подвиги своего героя, это совершенно естественно, но он не мог передавать небылиц. Поэма – в этом нельзя сомневаться – была поднесена Радзивиллу и, вероятно, прочтена им; экземпляр поэмы сохраняется до сих пор в Несвижской библиотеке; воспетый герой мог бы принять выдумки в роде патетического рассказа о взятии крепости Урдомии за оскорбление для себя и панегирист не достиг бы своей цели. Что под Урдомой должна была произойти по крайней мере схватка, убеждает нас Кохановский, говорящий, что Радзивилл шел через Урдому и что тогда привели к нему много детей боярских, захваченных в плен при сожжении Ржева, т. е., вернее, во время опустошения окрестностей этого города, ибо город, как известно из письма самого Радзивилла, уцелел, да и трудно было его сжечь, так как в нем находилось многочисленное московское войско.