Михаил Серяков - Великий закон славян

То, насколько трудно найти этот путь, показывает элементарная математическая модель: если принять каждый градус за один возможный путь движения и предположить, что любой путь будет абсолютно прямым, безо всяких поворотов, то перед любым предметом в двухмерном пространстве открывается 360 потенциальных путей движения, а если поместить его в трехмерное пространство, то количество таких путей возрастает до 129600. Все это относится к чисто механическому движению по прямой линии, а если обратиться к потенциальным возможностям движения в пространстве и времени сложных явлений или если взять развитие живого объекта, то тогда число возможных путей вообще будет приближаться к бесконечности. И из этого бесчисленного количества потенциальных путей движения истинным будет являться лишь единственный. «Есть лишь один путь, это путь праведности (арты), все остальное – беспутье», – авторитетно утверждает по этому поводу иранская «Авеста». Отыскать этот единственный путь оказывается возможным лишь благодаря задаткам, изначально присутствующим в каждом элементе мироздания в силу вселенского закона. Хоть важную роль в поиске этого истинного пути для человека играет его разум, тем не менее, в силу неизбежной ограниченности ума перед лицом огромного числа потенциальных путей движения решающая роль неизбежно принадлежит интуиции, которая несравненно точнее разума чувствует присутствующие в человеке задатки и их соответствие вселенскому закону. Тем не менее, найти этот путь удается далеко не всегда и не всем, в результате чего наряду с организованным Космосом существует Хаос, а закону противостоит беззаконие. Подобное соотношение этих полярных начал делает подвижной и границу между ними. С одной стороны, в центре картины мира древнего человека однозначно господствовал организованный Космос, однако Хаос не был уничтожен окончательно, а оказывался лишь оттесненным на перифирию. С другой стороны, в определенные моменты времени организованный порядок грозил распасться, и само его существование находилось под угрозой поглощения Хаосом. Это сочетание порядка и хаоса оказывалось свойственно не только всему мирозданию в целом, но и каждому его элементу, в том числе и человеку. В зависимости от поведения каждой конкретной частицы мироздания, от того, по какому пути развития она пойдет, могли усиливаться как Закон, так и Беззаконие. В силу этого все части мироздания не только зависят от вселенского закона, но своими конкретными действиями могут как усиливать, так и ослаблять этот универсальный принцип в конкретный момент времени. Весьма показательно, что ведийские гимны неустанно подчеркивают, что вселенский закон поддерживается не только богами, но и смертными. Если Митра-Варуна, верховные боги – хранители закона, некогда поместили Беззаконие за пределы Закона (РВ I. 139. 2), то и автор одного из священных гимнов с гордостью говорит о себе, что, сжигая великие силы лжи, «оба мира я очищаю законом» (РВ I. 133, 1).

На человеческом уровне вселенский закон оказывается тождественен с такими понятиями, как Истина, Правда, Право, взятыми в их самом высоком значении. В том случае, если человек следует пути вселенского закона, в мире царят порядок и справедливость, обеспечивающие наилучшие условия для существования самого человека, а если отклоняется от данного пути – хаос и беззаконие. Любое проявление лжи, несправедливости, зла несовместимо с этим универсальным принципом: «Творящие зло не пересекают пути закона» (РВ IX. 73. 6). Отступление от этого единственно правильного пути неизбежно влечет для человека утрату своей самости и духовное превращение в животное, многочисленные примеры чего все мы имели возможность наблюдать в XX веке. Далеко не всем задача отыскать истинный путь оказывалась по плечу, и, как отдельные люди, так и целые народы, не нашедшие или сознательно отвернувшиеся от пути вселенского закона, сворачивали на многочисленные пути кривды, умножая своими неправедными деяниями зло и беззаконие в этом мире. С одной стороны, подобное нарушение вселенского закона вело самих нарушителей к гибели, поскольку их карали хранящие его боги, а в древнерусской традиции мы встречаем даже представление, что вселенский закон сам «ял», т. е. схватывал преступивших его людей. С другой стороны, все эти преступления ослабляли вселенский закон, расширяли в мире сферу беззакония, в связи с чем в большинстве индоевропейских традиций мы встречаем примеры казни нарушителей вселенского закона через их ритуальное расчленение, воспроизводящее таинство рождения вселенной в результате расчленения Первобога и, путем этого, восстанавливающие силы этого универсального первопринципа.