Александр Зимин - Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.

Кроме тверской, во всяком случае в 1485—1500 гг., существовала особая дума у супруги Ивана III Софьи Палеолог. В нее, в частности, входили бояре Ю. М. и Д. М. Траханиоты.

Состав боярства в удельных думах восстанавливается с трудом и не полностью, но общая картина ясна. [1486] Подробнее см.: Зимин А. А. Дмитровский удел и удельный двор во второй половине XV—первой трети XVI в. // ВИД. Л., 1973. Вып. V. С. 182—195; Он же. Удельные князья и их дворы во второй половине XV и первой половине XVI в. // История и генеалогия. М., 1977. С. 161—188.

В Дмитрове у кн. Юрия Васильевича (1462—1472 гг.) боярами были кн. И. И. Оболенский, В. Ф. Сабуров и И. В. Ощера (около 1471 г.). У князя Юрия Ивановича (1504—1533 гг.) в думу входили кн. Д. Д. Хромой (1506—1518 гг.), Д. Ф. Вельяминов (1517/18 г.), В. И. Шадрин (1521 г.) и, возможно, кн. К. Ф. Ушатый и П. М. Плещеев (1504—1510 гг.).

На Угличе в думу кн. Андрея Васильевича Большого (1462—1491 гг.) входили бояре: кн. В. Н. Оболенский, К. Г. Поливанов (около 1474—1491 гг.), К. А. Беззубцев, Д. Д. Морозов (70—80-е годы XV в.), а также кн. Василий Иванович (около 1462 г.). При дворе кн. Дмитрия Ивановича Жилки (около 1504—1521 гг.) боярами были кн. В. И. Барбашин-Суздальский (1507 г.) и кн. A. Ф. Хованский (1521 г.).

В Волоколамском уделе кн. Бориса Васильевича (1462— 1494 гг.) и его сына Федора (1494—1513 гг.) известны бояре: кн. П. Н. Оболенский (около 1477—1495 гг.), кн. А. Ф. Голенин (около 1477—1482 гг.), Данила Иванович (около 1477 г.), кн. B. И. Хованский (1487 г.), его сын Федор и внук Андрей (около 1511 г.).

На Вологде у кн. Андрея Васильевича Меньшого (1462—1481 гг.) боярами служили некоторые из князей Шаховских и Ф. И. Мячков.

В Ростовском уделе княгини Марии Ярославны (1462— 1485 гг.) известны бояре С. Ф. Пешек Сабуров (1477 г.) и Д. Р. Квашнин (около 1478—1483 гг.).

В Белозерско-Верейском уделе кн. Михаила Андреевича (1432—1486 гг.) боярами были А. Г. Колычев, кн. Василий Андреевич (60—70-е годы XV в.), а также кн. В. В. Ромодановский (70—80-е годы XV в.), В. И. Пушечников (1472 г.) и В. Ф. Безнос Монастырев.

В старицкую думу кн. Андрея (1519—1537 гг.) входили кн. Ю. В. Лыков-Оболенский, а также некоторые из князей Оболенских-Пенинских, Хованских, кн. В. А. Чернятинский и кн. Ф. Д. Пронский (1524/25 г.).

Трудно представить из-за слабой сохранности материала состав думы калужского князя Семена Ивановича (1508—1518 гг.). Во всяком случае, в середине XVI в. по Калуге служили князья Оболенские (А. В. Кашин в 1508 г. служил князю Семену), по Бежецкому верху — Плещеевы (Ю. Т. Юрлов в 1508 г. был воеводой князя Семена), Ромодановские и др.

Итак, удельные думы были в своем роде миниатюрной копией московской. Так же как удельные князья находились в близком родстве с великими князьями, удельные бояре были родичами московских. Это обстоятельство, а также корпоративная замкнутость удельного боярства, его обособленность от рядового провинциального дворянства ослабляли социальную опору удельных правителей и способствовали сравнительно безболезненному падению удельной системы.

При ликвидации уделов бояре удельных дум не включались механически в состав великокняжеского боярства. Свои думные титулы они теряли, и только некоторые из них позднее входили в Думу московских государей (например, Данила Иванович, кн. В. В. Ромодановский), как правило, становясь не боярами, а окольничими.

Уничтожение удельных дум (так же как и всей удельной системы) свидетельствовало о постепенной ликвидации черт политической обособленности феодальной знати отдельных русских земель и слиянии ее в единое сословие. С трудом попадали в состав Государева двора (не говоря уже о Думе) потомки княжеских и боярских родов, испомещенные в Новгороде. Даже в середине XVI в. новгородские помещики не служили по дворовому списку.

Р. Г. Скрынников выдвинул гипотезу о существовании в XVI в. «семибоярщины», которая возникла во время предсмертной болезни Василия III (1533 г.) как «совет доверенных помощников великого князя». [1487] Скрынников Р. Г. Московская семибоярщина // Вопр. истории. 1973. № 2. С. 209—213; ср.: Он же. Начало опричнины. Л., 1966. С. 109, 114; Он же. Иван Грозный. М., 1975. С. 5—11 и др. «Семибоярщиной» в науке принято называть боярское правительство в Москве, пришедшее к власти после свержения Василия Шуйского 17 июля 1610 г. [1488] Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв. М., 1937. С. 346—348. Хронограф 1617 г. рассказывает, что тогда «прияшя власть седмь московскых боляр, но ничтоже им управльшем, точию два месяца власти насладишася». По словам составителя Хронографа, «седмочисленыя же боляре Московскиа державы и всю власть Русския земли предашя в руце Литовскых воевод». [1489] РИБ. Т. 13. Стб. 1309. Таким образом, «семибоярщина» 1610 г. была не каким-то традиционным московским учреждением, а результатом блока определенных боярских группировок в конкретной ситуации.