Константин Соколов - Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

В Кашинском уезде произошло два восстания, и оба связаны с крупными центрами зеленого движения за его пределами – в Горицкой волости и Ярославской губернии.

Посланцы горицких зеленых появились в Славковской волости в ночь с 23 на 24 июня, и уже на следующий день, при поддержке местных дезертиров, был захвачен исполком, похищено оружие, арестован председатель, уничтожены документы. На следующую ночь такая же участь постигла Савцинский волисполком. Отряд дезертиров достигал трехсот человек, оружие отбиралось у коммунистов и даже жителей – вплоть до охотничьих ружей, а также велосипеды. Любопытно, что члены отряда называли себя частью зеленой армии и говорили, что в Горицах у них штаб, который платит жалованье! Со страху местные власти сообщили о том, что дезертирами захвачена и Матвеевская волость, хотя никакого движения там на самом деле не было [286].

В отличие от многих других восстаний дезертиры здесь не пытались провести мобилизацию и в целом особой поддержки от крестьян не получили – вероятно, потому, что движение было инициировано извне и главную роль в нем играли горицкие зеленые. Известно, что повстанцы собирались провести 26-го числа в Славковской волости собрание для выборов нового исполкома. Оно состоялось уже после ликвидации движения, крестьяне решили восстановить прежний состав исполкома и впредь не допускать насилия над местной властью.

24 июня в Кашине стало известно о восстании, но 25 июня – день Анны Кашинской, город был переполнен паломниками. Поэтому отряд было решено выслать только вечером, а пока отправили разведчиков, которые принесли самые тревожные слухи – якобы повстанцы намерены двигаться на город. В местной большевистской организации было объявлено военное положение (позже его ввели и в уезде), направили отряд из пятидесяти пяти коммунистов и красноармейцев, к ним позже присоединились тверские милиционеры. Несмотря на то что отряд был не особенно велик (большие силы были отправлены в Ярославскую губернию ранее), никакого вооруженного сопротивления он не встретил – зеленые, узнав о наступлении, рассеялись по лесам, горицкие ушли к себе. Было задержано всего восемь человек, хотя все три волости прочесывали три дня [287].

Позже в уезде была организована массовая ловля дезертиров, в Тверь за несколько дней отправили около тысячи человек [288]. О восстании, разумеется, велось следствие, но найти это дело не удалось.

Любопытны сведения, которые оставил о ситуации в Кашине через несколько дней после восстания член комиссии Сосновского И. Бойков. Именно он в докладе в ЦК партии большевиков написал, что сообщение о восстании было «как серпом по яйцам». «Гор. Кашин переполнен толпами деревенского люда разных убеждений. Все митингуют, провоцируют, „агитируют“ – кому что в голову лезет». А говорили о следующем (любопытно сравнить с реальным положением дел): восстали десять волостей, в одной сожгли здание совета, зарубили председателя-большевика и в новый исполком внесли иконы; Калязин горит; в Корчевском уезде тысяча зеленых дали успешный бой нескольким тысячам красных; Тверь осаждена повстанцами; на станции в Калязинском уезде митинг в тысячу человек постановил разбить железнодорожный путь [289].

Как видим, в своих фантазиях народ отнюдь не желал благоденствия советской власти и шел куда дальше, чем реальные повстанцы.

В дальнем, медвежьем углу Тверской губернии, в Весьегонском уезде, в конце июня – начале июля 1919 года тоже было неспокойно. К сожалению, не обнаружены следственные дела по этим восстаниям, и события приходится реконструировать по разнородным и малоинформативным документам. Возможно, что в ныне закрытых архивах или среди переданных на открытое хранение дел в будущем обнаружатся более значимые источники и можно будет говорить о еще одном крупном центре зеленого движения в регионе. А пока картина происходивших здесь событий представляется следующей.

24 июня в Макаровской волости около полусотни дезертиров захватили волостной исполком, забрали все оружие, а потом наведались к местному милиционеру и в большевистскую ячейку. Во время этих событий погиб коммунист Тепляков и был ранен его товарищ по партии Бутырев. Основным и, насколько позволяют судить источники, единственным лозунгом восставших был антивоенный – не хотим воевать, пусть коммунисты сами воюют. Уезд отреагировал на эти события высылкой отряда комиссии по борьбе с дезертирством в двадцать пять человек [290].