Константин Соколов - Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

25 июня было решено разоружить Заклинский волисполком и военкомат. Дезертиры обманом (якобы в волость прибыл отряд) выманили из домов председателя исполкома и военкома, захватили около сорока винтовок, несколько сот патронов, холодное оружие, которое было роздано по деревням. Интересная деталь – в Заклинском исполкоме повстанцы хотели снять портрет Ленина, но мнения разделились и в итоге его оставили на месте. После этого зеленые собрались за селом, провели еще одно собрание, стреляли в воздух.

Было решено разоружить и соседние исполкомы, принуждать к участию в движении всех дезертиров под угрозой наказания. На других собраниях говорили и голосовали за то, чтобы все жители волостей поддерживали дезертиров. 27 июня поздно вечером группа двинулась в Моркины Горы. По всем деревням присоединяли местных дезертиров, оборвали телеграфные провода. В итоге в волостной центр пришла толпа не менее трехсот человек, многие были вооружены. Они захватили волисполком и военкомат, провели обыски, отбирали в том числе и личные вещи и деньги у коммунистов. Изъятое оружие, которого было немного (в основном успели отправить в Бежецк), тоже раздали по деревням.

На собрании возле Моркиных Гор велась агитация не только против войны, но и о том, что советская власть отбирает хлеб еще в поле и с этим надо бороться. Местные отмолчались. Затем часть дезертиров вернулась в Заклинскую волость, часть пошла в Восновскую под руководством Ивана Зорина, где было несколько собраний.

Здесь оружия тоже было немного: несколько винтовок в исполкоме, у милиционера, револьверы у коммунистов, патроны. На собрании местные дезертиры выразили желание поддержать организацию зеленых. Собирались арестовать и отправить в Иваньково местных коммунистов и советских работников, но крестьяне были против.

Тем временем в Селищенской волости исполком решил 26-го числа отправить в Бежецк имеющееся оружие. Но подвода была перехвачена и отправлена зелеными в Иваньково. Так в их распоряжении оказалось еще тридцать винтовок и ящик патронов.

27 июня прошло крупное собрание в Иванькове (не менее трехсот участников), была принята «контрреволюционная» резолюция, в которой говорилось о необходимости организоваться и всем не идти на войну. Также на собрании в этой деревне руководителями организации были утверждены Юксинов и Красногубов, якобы даже была избрана некая «организационная комиссия», но попытка выбрать старших по участкам не удалась. Занятно, что было решено при прибытии отрядов заявить, что «ежели они приехали за нами, то мы ответим им, что ( до окончания ) рабочей поры на службу не пойдем».

28 июня появились слухи о приближающихся красных отрядах, и дезертиры стали разбегаться и прятаться по лесам. На собраниях по деревням пытались выбирать тех, кто должен пойти навстречу отрядам, при этом крестьяне говорили, что помогут семьям на сенокосе, а если кого убьют, будут помогать всей деревней. Но если где-то и удалось сагитировать дезертиров, то никакого сопротивления красным не было. Уже 1 и даже 3 июля, когда отряды пришли в волости и стреляли по пытавшимся бежать, были еще собрания, но противостояния не случилось, если не считать нескольких мелких перестрелок. Многие дезертиры стали скрываться только в это время. Из Бежецка на подавление движения было направлено порядка ста восьмидесяти человек. После занятия волостей отряды начали аресты, в том числе родственников скрывшихся. В источниках есть упоминания о том, что несколько человек были расстреляны, скорее всего, именно в это время [283].

Следствие, которое вели и Рыбинская УТЧК, и Бежецкое политбюро, по восстанию в Заклинской и соседних волостях было завершено поэтапно – весной 1920 и в марте 1921 года, состоялось несколько сессий ревтрибунала. При этом обвиняемым во время следствия было отказано в применении амнистий 1919 и 1920 годов. Юксинова и Лукьянова, а также объявленных руководителями восстания и скрывшихся вместе с ними Красногубова, Виноградова и Погодина объявили врагами народа и заочно приговорили к расстрелу. Братьев Малояровых заключили в концлагерь до конца Гражданской войны. Троих отправили на фронт, еще шестнадцать человек на год лишили свободы. Какое-то количество обвиняемых освободили по амнистии. Позже в 1920 году осудили еще сорок два человека (из них тридцать четыре условно) [284].

Основную роль в подавлении восстания в волостях Бежецкого уезда сыграли отряды тверской губмилиции под командованием Бокова (порядка ста тридцати человек) и сводный бежецкий отряд под командованием Маслова. Действуя согласованно, они прошли все мятежные и соседние волости, проводили массовые аресты дезертиров, их родственников, работников исполкомов, организовывали митинги. В итоге в уезде, как всегда в таких случаях, наблюдалась массовая явка дезертиров – только в первые дни после появления отрядов до тысячи человек, за неделю – порядка четырех с половиной тысяч, которые стремились избежать суда и массово просились на фронт [285].