Нина Немцева - Рабат-и Малик – степная резиденция Караханидов XI – XII вв. Археологические исследования

За галереей двора шли разные по конфигурации и размерам помещения жилого и общественного назначения разбитые по осям открытыми айванами.

На западной и восточной стороне находились прямоугольные в плане помещения (8,35 х 4,5 м), по 4 на каждой стороне, разбитые по центру более крупными, открытыми во двор айванами. Всего по двум сторонам двора было 8 худжр и 2 открытых айвана. Предполагается, что это были жилые «ханские- апартаменты».

По северной и южной стороне двора за галереей располагались более крупные, также прямоугольные в плане «помещения-залы» общего назначения (19 х 6,8 м), по два в стороне.

На внутренней стене юго-восточного помещения-зала расчищены кирпичные основания под деревянные колонны, которые показывают, что первоначально эти помещения были покрыты плоской кровлей на деревянных столбах.

Эти помещения также разделяли по центру открытые во двор айваны (5,1 х 8,35 м). При этом, южный айван являлся единственным входом во дворец, который связывал дворец с входным порталом и южной хозяйственной частью крепости (рис. 5, 7).

В северном айване вскрыто несколько подпольных ям (диаметр и глубина ок. 1 м), обложенных фрагментами жженого кирпича, сверху обмазанных ганчем. Эти были «холодильные ямы» для хранения дорогих вин, фруктов и других продуктов.

«Дворцовый комплекс» на всех этапах существования снабжался водой из второй сардобы, которая располагалась у фруктового сада за крепостной стеной в с-з части Рабат-и Малика (В. Ерещенко, 1911 г.).

Сад и сардоба функционировали во все времена «Царской крепости», вплоть до середины ХIХ в. (А. Леманн), путешественники второй половины ХIХ в. о них не упоминают.

Завалы ганчевого декора на территории центральной части дворца ХI в. Рабат-и Малика и сменившей его в ХII в. крытой куполом ротонды, позволили довольно точно по местам залегания отделить облицовочный материал 1-го и 2-го периодов в жизни крепости.

Облицовка колонны 1-го периода (ХI в.) из резного ганча найдена «in sity» у с-з колонны двора ХI в.. Крупные фрагменты ганчевых блоков лекальной формы с резным, тонированным орнаментом на лицевой стороне и следами крепления к кирпичной колонне на внутренней стороне, не вызывают сомнений относительно своего места.

Рис. 22. Колонны северного двора. ХI в. (графическая реконструкция Е. Брюховецкой)

Рисунок резного ганча представлял широко распространенный в Центральной Азии жгутообразный виток «мор-печ» (тадж. свернувшаяся змея) – прием хорошо известной по резным деревянным колоннам ХI-ХIХ вв. (рис. 22, 23)

Как и в дереве узор состоял из узких рельефных, слегка заоваленных полос-лент (шир. 4,5 см), что придавало мягкую пластичность узору. Светотеневой эффект подчеркивался цветом. Сохранившиеся следы окраски на резном ганче показали, что четыре ленты (общая ширина 16—17 см) жгуто-образного узора покрывал бордовый ангоб в чередовании с четырьмя лентами в желтой охре. Сочетание рельефной резьбы и цвета создавало определенный ритм жгуто-образного винта, это делало колонну весьма живописной.

Рис. 23. Колонны перестильного дворика дворца 1-го периода.

ХI в. (графическая реконструкция Е. Брюховецкой)

Узор «мор-печ» был одним из излюбленных и широко распространенных орнаментальных мотивов на Среднем и Ближнем Востоке, в том числе в Средней Азии на протяжении длительного времени. Прием этот известен, по крайней мере, с раннеарабских времен и прослеживается вплоть до ХХ в. Более всего распространен был в орнаментации деревянных колонн в народной и культовой архитектуре позднего средневековья.

Наиболее раннее применение приема «мор-печ» мне известно по фресковой живописи в охотничьем замке VIII в. Кусейр Амра в Сирии. На переднем плане фрески изображена колоннада какого-то здания, где двухцветным (как и в Рабат-и Малике) «жгутом» опоясан цилиндрический ствол 24 24 Grabar O. The formation of Islamic art, f. 87 . Рисунок плоскостной, не передает материала или техники, но, несомненно, мастер в условно-схематичной манере передал хорошо знакомый ему прием облицовки.

Рельефный жгут обрамляет михрабную нишу на раннеисламских монетах. 25 25 Там же, ф. 15 Развитие и трансформация этого приема наблюдается на протяжении всех последующих столетий. Витые колонки можно видеть в арочной галерее мавзолея Исмаила Саманида (Х в.), на деревянных колоннах XII в. в Хиве. С конца ХIII в., как отмечает В. Л. Воронина, жгут появляется в обрамлении арок в архитектуре Ирана (круглая тяга михраба, жгут ниши фасада мавзолея Пири-Бакрак 26 26 Воронина В. Л. Конструкции и художественный образ в архитектуре Востока, М., 1977, С. 89 ).