Андрей Воронов-Оренбургский - Сталинград. Том пятый. Ударил фонтан огня

– …Знайте! Командование Германии всё больше стягивает сил к Сталинграду. Мы удваиваем вылеты наших транспортных самолётов с боеприпасами, провиантом еженедельно! Герман Геринг – второй человек в Империи Третьего Рейха, отец Люфтваффе, ежедневно держит руку на пульсе, следит за этим воздушным мостом и рапортует о сём нашему благословенному фюреру!

Знайте! Адольф Гитлер в Берлине делает всё, чтобы ваши доблестные дивизии ни в чём не нуждались, наконец, опрокинули на лопатки врага и сломали о железное колено хребет Советам!

Помните! Каждого из вас ждут награды и плодородные земли на Волге, в Крыму и в благодатных предгорьях Кавказа! Видит Бог! Романтичные времена заокеанских колоний миновали…Господин мира должен иметь колонии не за «семью морями», а у себя под боком, на этом же континенте. Наш фюрер в качестве колонии облюбовал для нации Восточное пространство до Уральских гор включительно! «Туземцы» – эти дикари славяне: русские, украинцы, белорусы, а так же все народы Кавказа, Крыма и Средней Азии, должны быть истреблены…и лишь лучшая здоровая-молодая часть стать «илотами», то есть рабами. Вашими рабами, сыны Третьего Рейха! Их рождаемость будет строго регламентирована; заболевших будут сразу уничтожать, детей рабов учить лишь азбуке немецкого языка, элементарным правилам сложения-вычитания, а так же правилам уличного движения, чтобы эти двуногие обезьяны – эффлинги, шретлинги, не бросались под колёса наших автомобилей. Все народы Советского Союза будут обращены в безгласных, исполнительных рабов, которыми будут управлять немцы-надсмотрщики, голубоглазые арийцы из элитных рядов СС. Не падайте духом! Генеральная программа фюрера, переведённая на военный язык – «План Барбаросса» и на язык оккупационной политики – «План Ост» – решительно никуда не делась!

А посему, – плотные зубы генерала Хассе хищно блеснули. – Нужно собраться с силами и утопить сталинские орды в Волге до последнего большевика! А уж потом, – генерал медленно смял незримую скрипку и чёрные пальцы его, как когти, щёлкнули друг о друга. – Рабы, сотни тысяч, миллионы послушных рабов безмерно приумножат немецкий достаток и процветание ваших семейств!

Да, путь к Величию Рейха – тернист и сложен. Per aspera ad astra. Да, Мировое господство просто так не даётся. За всё надо платить. Германию ждут новые испытания, трудности. Кровь и новые жертвы…Но эти жертвы не напрасно будут брошены на алтарь войны. Именно жертвы и кровь – цементируют нацию! Варвары, живущие на этих обширных землях жестоки и кровожадны… Но это значит для тевтонского меча лишь одно: он будет ещё более неутомим и беспощаден к врагам Рейха. Как Бог свят! Мы устроим упрямым большевикам кровавую оргию! Заставим их пожирать самих себя, как в проклятом Ленинграде. Мы устроим пир на костях, каких не видело ещё Человечество со времён сотворения мира! Пусть русские насыщаются мясом своих же людей…И пусть этих жертв будет столько, сколько они сумеют поймать и сожрать…до своей собственной гибели!

Узкие, бритвоглазые бойницы Ханньо Хассе расширились, и теперь сверкали, как горны! И мало кто отваживался из офицеров и солдат смотреть в эти глаза, опасаясь. Что сам превратиться в пепел…

Генерал, впавший в раж, брызгал слюной, продолжал ожесточённо скрещивать на груди и выбрасывать вперёд руки:

– Солдат и его оружие должно быть одним целым, как жених и невеста! Теперь у вас есть невеста! – он совсем, как Гитлер, характерно топнул ногой по 110-мм лобовой броне практически неуязвимого монстра, проектом которого с первых дней особо интересовался сам фюрер. – Так я спрашиваю вас, несгибаемых сынов Фатерлянда, что вам ещё нужно, чтобы завоевать этот чёртов город?!

– Ничего, гер гегнерал!

– Не слышу-у!!

– Ничего, гер генера-ал!!!

– Зиг!

– Хайль!

–– Зи-иг!!

– Ха-айль!!

– Зи-и-иг!!!

– Ха-а-айль!!!

* * *

– Вэрушка! Ты как здесь?

– Я с тобой в горе и радости! – она с визгом кинулась к нему, забилась на груди. Стиснув ладонями нежные прохладные щёки, Магомед приподнял её голову, поцеловал тирком, не выпуская из рук.

На передовой, пробиваясь сквозь сплошную завесу различных запахов, будь то перепаханное воронками бомб и снарядов поле, обгорелый лес или улица, мёртвые пустоглазые дома, которые приходилось защищать либо брать штурмом, он всегда впитывал запахи, дрожал ноздрями, как дикий зверь. В их подвале, где прежде хоронилась от бомбёжек чья-то семья, а теперь укрывались они: валил с ног чад сгоревшей солярки, дух потных, давно немытых тел и грязных одежд, могильная вонь слежалых ватных матрасов, разило кожей мокрых сапог и спалённой солдатской махры.