Андрей Исэров - США и борьба Латинской Америки за независимость, 1815—1830

Дискуссии возобновились после непредвиденных сложностей, возникших в Испании с ратификацией соглашения, уже единогласно ратифицированного 25 февраля Сенатом США. Дело в том, что восьмая статья договора объявляла недействительными земельные пожалования испанской короны, сделанные после 24 января 1818 г. Но тут неожиданно выяснилось, что совсем незадолго до указанной даты король Фердинанд VII пожаловал трем своим фаворитам огромные земельные владения во Флориде. Для разрешения возникших осложнений в Испанию отправился новый американский посланник, но при мадридском дворе уже разыгрывалась интрига, целью которой было не допустить передачи Флориды США, – фавориты не собирались расставаться с дарованными владениями. В итоге 30 июня Государственный совет проголосовал против договора [611].

Администрация Монро придавала большое значение успешному подписанию и ратификации Трансконтинентального договора. Об этом свидетельствует текст ежегодного послания Президента Конгрессу от 7 декабря 1819 г., больше половины которого посвящено именно соглашению с Испанией [612]. Тем не менее, когда восторги улеглись, в обществе стали распространяться слухи, что США могли добиться в переговорах большего, чем они получили. Узнали и о земельных пожалованиях Фердинанда VII, грозивших перечеркнуть все преимущества от приобретения Флориды. Этот деликатный вопрос еще предстояло уладить. Именно задержка с ратификацией договора Адамса – Ониса, связанная с драматическими событиями на Пиренеях, позволила Генри Клею поставить проблемы отношений с Испанией и ее американскими колониями на повестку дня Конгресса. Вдохновитель миссурийских компромиссов 1820–1821 гг., на время уладивших отношения между Севером и Югом, «великий миротворец» (Great Pacificator, Great Compromiser) Генри Клей находился тогда на вершине своей популярности [613]. «Флоридский» договор и «техасский вопрос» стали одной из острых тем американской политики.

27 января 1820 г. виргинский конгрессмен Джон Флойд (1783–1837) внес резолюцию, требуя, чтобы президент сообщал в Конгресс все сведения о договоре с Испанией. Поводом послужило письмо Адамса новому послу в Испании Джону Форситу (1780–1841), в котором тот утверждал, что Онис в итоге уступил меньше, чем предполагалось Мадридом. Флойд подчеркивал, что представители американского народа могут быть ознакомлены и с теми сведениями, которые правительство может обоснованно скрывать от общественного мнения. Резолюция была отвергнута 88 голосами против 67 [614].

Однако вскоре настрой в нижней палате изменился. Менее чем через месяц конгрессмен от Джорджии (в 1839–1841 гг. – губернатор Флориды!) Роберт Рейд (1789–1841) предпринял вторую попытку, внеся 21 февраля аналогичную резолюцию. 22 февраля она успешно прошла голосование (77 голосов «за», 59 голосов «против») [615].

Соответствующие материалы вместе с сопроводительным письмом от Адамса были переданы Монро в Конгресс 8 марта [616]. Южнокаролинец Уильям Лаундс (1782–1822) от Комитета по международным делам предложил законопроект об оккупации Восточной и Западной Флорид и учреждении там временного правительства (то есть еще до ратификации договора!). В случае задержки ратификации он полагал такие действия должным ответом «на захват имущества наших граждан, на вторжение на нашу почву, на слабость или предвзятость, сделавшие испанскую территорию местом сбора и стоянки врага и затем позволившие индейским поселенцам на этой земле (которых Испания по договору обязана сдерживать) ввязаться в яростные враждебные действия против нас; за все эти акты войны народ, менее приверженный миру, искал бы удовлетворения только в войне» [617].

27 марта Монро передал в Конгресс свое новое особое послание, касавшееся договора с Испанией. В нем сообщалось, что Россия, Франция и Великобритания поддерживают США в их стремлении к скорейшей ратификации договора. В Мадриде же в присутствии влиятельного русского посла Д. П. Татищева (1767–1845) было дано обещание назначить в Вашингтон нового представителя «с полномочиями уладить все затруднения к удовлетворению обеих сторон» (подразумевалось, что посланник приедет уже с официальной ратификацией). Поэтому президент предлагал «отложить решение по вопросам, которые теперь зависят от Испании, до следующей сессии» (то есть до декабря 1820 г.), чтобы дать последней время разобраться сперва с внутренними проблемами [618]. И действительно, 1 января 1820 г. под предводительством офицера Рафаэля дель Риего (1785–1823) в Испании началась революция, а уже 9 марта были восстановлены муниципальные советы, конституция, созвана временная хунта, упразднена инквизиция. Власть короля Фердинанда VII висела на волоске.