Константин Логинов: Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья: обряды, обычаи и конфликты

Изложенное выше подчеркивает общее положение конфликтологии: предконфликтная ситуация вполне способна существовать и без перехода на стадию «собственно конфликта», обращаясь в хроническую ситуацию. Конфликтологами были подмечены особые типы, условно говоря, «повторяющихся конфликтов» (типа игры), в которых стороны действуют всегда в рамках одних и тех же правил (Волков, Волкова, 2005, с. 96).

В работе будет использоваться также иная терминология. Внимания заслуживает понятие «ссора», которого конфликтология избегает. Эта понятийная категория имеет отношение, скорее, к культурологи, чем к конфликтологии. А. Н. Кушкова считает «ссору» одним из видов «конфликтного взаимодействия» (Кушкова, 2003, л. 3). К ссорам приводят причины субъективного характера. Ссора является предпосылкой конфликта. В конфликт она перерастает далеко не всегда, хотя конфликтное взаимодействие при ссорах непременно проявляется. Ссоры в традиционном крестьянском обществе имели место в повседневности деревни, в жизни сельской общины и крестьянской семьи. Ссоры очень часто кончались примирением. Согласно А. Н. Кушковой, ссоры делятся на две большие группы: с «саморегулирующимся» примирением и с «примирением извне» (То же, с. 23). Часть деревенских ссор, в первую очередь соседских, по ее исследованиям, на самом деле представляла собой лишь псевдоконфликт или даже сознательную его имитацию. Так что примирение в подобных ситуациях выглядит не как «окончательный этап разрешения противоречия, послужившего причиной ссоры», а как промежуточный этап ссоры, «перемирие». Исследовательницей также предлагается не строго научный, но предельно понятный термин «примирение на вине». Данный способ примирения все еще остается широко бытующим в сельских поселениях России.

Общеизвестно, что традиционные русские семьи создавались на основе моногамного брака, носившего патрилокальный характер, так что в подавляющем количестве случаев молодая жена переходила жить в дом мужа. Иногда муж переходил в дом жены, становился «примаком». Состояние в браке в традиционной крестьянской деревне было нормой для любого человека. Только женатые люди могли быть правомочными на сельских сходах, имели возможность получить в надел землю, завести самостоятельное хозяйство (Русские, 1997, с. 419). Вне семьи отдельно взятый крестьянин экономически не мог нормально существовать. Брак был для крестьян не только залогом самостоятельности и веса в общине, но еще и моральным долгом (То же). Отношение крестьян к браку было однозначным: здоровый человек, не желавший почему-либо заводить семью, даже «настоящим крестьянином не считался» (Русские, 1989, с. 9). Такое состояние в крестьянском обществе считалось «противоестественным и нелепым» (Бузин, 2007, с. 274). В конце концов, вступать в брак при господстве в обществе моногамных отношений людей заставляло элементарное половое влечение, о чем недвусмысленно говорит северно-русская пословица: «Уженной рыбкой да прошенной пипкой [3]сыт не будешь». Православная церковь в XIX в. допускала брачные связи кровных родственников по прямой линии не ранее, чем в восьмом поколении, а по боковой линии – не ранее, чем в четвертом поколении. В Водлозерье в XIX в. большинство браков заключалось в январе – феврале и в октябре – ноябре (Ружинская, Хорина, 2009, с.182–183; НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 730, л. 43, 70–71). Максимальное число вновь заключенных браков отмечалось в 1865 г., минимальная брачность – в 1816, 1840 и в 1916 гг. (То же). Наверное, к окончанию Гражданской войны брачность была еще ниже, но специальное исследование на этот счет пока не проводилось.

У русских крестьян в XIX – начале XX в. бытовали: простые (или «малые») семьи, объединяющие два поколения родственников; сложные (в том числе «большие» или «неразделенные»), объединяющие два-три и более поколения родственников по прямой и боковой линиям и свойственников; складнические, объединяющие не только родственников, но и неродных людей, что вызывалось хозяйственными соображениями (Русские, 1997, с. 416). Преобладали простые семьи, которые обычно состояли из мужа, жены и их детей (иногда и приемных), не вступивших в брак. Двухпоколенные семьи в социологии принято именовать «малыми» или «нуклеарными», от английского «nuclear» – «ядро». «Сложные» семьи были как минимум трехпоколенными. Они возникали, когда в двухпоколенной семье рождались внуки. Сложные семьи иногда включали пять поколений родственников от прадедов до правнуков. В числе сложных семей встречались семьи, называемые «патриархальными». Конечно же, были и бездетные семьи, состоящие из одного поколения супругов. Имелись в Водлозерье семьи, которые из христианского сострадания принимали к себе на иждивение калек, дряхлых одиноких стариков и прочих лиц из категории «неродственников». Проживая в чужом доме, в составе семьи они не числились (Русские, 2000а, с. 9).