Коллектив авторов Лебедев С. В., предисловие и - Воспоминания современников о Михаиле Муравьеве, графе Виленском

Вслед за отправлением полка мы считали пребывание свое в Вильне приближающимся к концу. Генерал-губернатор послал Государю Императору донесение с описанием заслуг гвардии, с изображением состояния края, и указывая лишь на незначительные бродяжничьи шайки, упорно державшиеся в обширных лесах Ковенской губернии, просил, по исполнении возложенного на него поручения, уволить его от управления краем, тем более, что здоровье его от усиленной деятельности слабеет, а устройство края на новых началах потребует новых усилий, для которых нужен другой человек.

На письмо это Государь Император рескриптом от 9-го ноября 1863 г. в самых лестных для подданного выражениях отдавал справедливость его заслугам и просил для пользы Отечества продолжать управление краем доколе силы его это дозволят.

Ободренный высочайшим рескриптом, начальник края приступил с этой минуты к новой деятельности по устройству края; с этого времени меры, им принимаемые, носят на себе отпечаток прочности и вытесняют меры временные; с этого времени поднято и частью разрешено множество вопросов по всем отраслям гражданского управления и политического устройства края; с этого же времени самая деятельность его получила значенье не простого усмирения мятежа, а русского народного дела. Православие и русская народность сделались лозунгом нашим, и генерал-губернатор умел придать всем последующим своим действиям этот оттенок, но так как все отдельные меры получили более определительности после поездки его в конце апреля в Петербург, то с того времени и мы будем считать второй период его деятельности и согласно тому разделится это сочинение на две части.

Выражения М. Н. Муравьеву сочувствия русских в день его именин — Распределение занятий Муравьева по управлению Северо-Западным краем. — Положение дел в Ковенской губернии. — Ксендз Мацкевич. — Конфискации. — Возрождение сельского населения в Северо-Западном крае

8-го ноября 1863 г., день именин начальника края, был, конечно, одним из торжественнейших дней его жизни. В этот день ясно и осязательно высказалось общее к нему сочувствие не только всех служащих в Северо-Западном крае русских, но и целой России. Пользуясь этим случаем, петербургское общество по подписке приготовило к этому дню великолепный чеканенный образ Архистратига Михаила с надписью на нем напутственных слов митрополита московского Филарета: «Твое имя - победа», и при кратком, но знаменательном письме за 80-ю подписями, во главе которых стояло имя графа Дмитрия Николаевича Блудова и его дочери и красовались имена: графов Строгановых, графини Протасовой, князей Барятинских и иных, препроводило икону в Вильну с камер-юнкером Шевичем, отправлявшимся в имения свои Минской губернии. Г. Шевич прибыл во дворец во время общего приема, на который не только собрались все военные и гражданские, но многие прибыли из отдаленных мест края, и в том числе почти все губернские предводители. Из Петербурга и из всех концов

России сыпались горячие пожелания и приветствия в виде телеграмм. Канцелярия едва успевала приготовлять краткие на них ответы. Всех депеш в этот день было более 80-ти. К этому же дню служащие в Вильне русские люди составили подписку на несколько тысяч рублей и, представляя их при письме генерал-губернатору, просили его употребить эти деньги на возобновление в Вильне одной из древнейших православных церквей во имя Св. Николая, стоящей в центре города и основанной в ХIII столетии знаменитым ревнителем православия в Западной Руси князем Константином Острожским. Подписавшие письмо просили в нем, чтобы к этой церкви пристроена была часовня во имя архистратига Михаила.

Из глубин уездов Гродненской губернии прибыли к этому дню крестьянские депутации с богатыми по их средствам иконами. Во всех этих заявлениях не было ничего приторного или чиновнического; заслуги человека, к которому все это относилось, слишком были очевидны для края, чтоб не быть почтены заявлением, выходящим из ряда обыкновенных.

Когда начальник края, видимо тронутый общим приветствием, удалился в церковь, то все хлынули туда за ним. Большая церковь не могла вместить в себе и половины тут бывших; многие слушали литургию даже из третьей комнаты.

У генерал-губернатора был в этот вечер обед, а в Европейской гостинице, неожиданно для всех обедавших, подано было за жарким шампанское содержателем гостиницы и все гости были усердно им угощаемы.