Елена Савельева - Олаус Магнус и его «История северных народов»

В 1482 г. Николай Мартеллус Германус (Николай Донис) на карте Севера для ульмского издания «Космографии» Птолемея дал совершенно фантастическое изображение узкой западной полосы Московии. [182] Ptolemaeus C. Cosmographia. Ulm, 1482; Nordenskiöld A. E. 1) Facsimile-Atlas…, s. 14–16; 2) Samling af gamla kartor över Ryska Riket, f. 9; Кордт B. A. Материалы по истории русской картографии, сер. 2 вып. 1, с. 1–2. Правильнее она была нанесена на карту, составленную Николаем Кузанским (около 1437 г.) и напечатанную только в 1491 г. [183] Кордт В. А. Матерiали по исторii русской картографii. Киïв, 1899, вып. 1, с. 2–3; Buczek К . The History of Polish Cartography…, p. 25–31; Nordenskiöld A. E. Fascimile-Atlas…, s. 1–2, tabl. 5.

Наиболее важными из карт начала XVI в. являются карты Вальдзеемюллера и Ваповского. Первая изображает европейскую и азиатскую Россию приблизительно до 65° в. д. На ней впервые появляется название Lacus Albus, которое относится к Белому озеру Вологодской области. На карте Вальдзеемюллера оно соединено с Северным Ледовитым океаном. [184] Кордт В. А. Материалы по истории русской картографии, сер. 2, вып. 1, с. 3–5, табл. I; Bagrow L. A . Ortelii Catalogus cartographorum. Gotha, 1930, t. 2, p. 97–106; Fischer von Weiser . Die Weltkarten Waldseemiillers, 1507 und 1516. Insbruck, 1903, S. 7–8. Это же озеро нанес на свою карту Циглер, приблизив его к Финскому заливу. Это озеро служит у него истоком рек Борисфена (Днепра) и Танаиса (Дона).

Несколько позже Белое озеро изобразил на своей карте Антоний Вид (1537–1542 гг.), а затем Сигизмунд Герберштейн. Основой карты Вида, составленной в 1537–1542 гг., служила русская карта или чертеж, привезенный в Польшу московским дворянином Иваном Ляцким, бежавшим туда от преследований великого князя Московского. О русском источнике карты свидетельствуют также две сохранившиеся ее копии 1555 и 1570 гг., [185] Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке XVII–XVIII вв. М., 1964, с. 12–13; Кордт В. А. Матерiали по исторii русской картографii. Киïв, 1931, ч. 1, с. 30–31; Рыбаков Б. А . Русские карты Московии. М., 1974, с. 11. на которых надписи сделаны на русском и латинском языках. Но, видимо, эта карта не была известна Олаусу Магнусу, поскольку показанная им территория, аналогичная карте Вида, передана менее верно. [186] Bagrow L . At the Sources of Cartography of Russia. — Imago Mundi, 1962, t. 16, p. 43–45.

Опубликованные в 1526 и 1528 г. две карты Бернарда Ваповского изображают Центральную и Южную Польшу, Великое княжество Литовское, часть Московии до Великого Новгорода и юго-западную часть Скандинавского полуострова. Именно они явились источником для «Морской карты» при нанесении стран, имеющих выход к Балтийскому морю, в частности Московского государства. [187] Buczek К . The History of Polish cartography…, p. 32–36; Bagrow L. A . Ortelii Catalogus…, p. 43–45; Granlund J. A. Note on Olaus Magnus Map. — Imago Mundi, 1952, t. 9, p. 82; Olszmicz B . Bernard Wapowski. — In: Dziewiec wieköw geografii polskiej. Warszawa, 1967, s. 53–67.

Все названные карты, кроме карты Герберштейна, которая была составлена в 1546 г. и поэтому не могла служить источником Олаусу Магнусу, изображают только часть Русского государства. Целиком посвящена Московии знаменитая карта венецианца Баттисты Аньезе, составленная около 1525 г. по рассказам русского посла Дмитрия Герасимова и по «Книге о московитском посольстве» Павла Иовия (Паоло Джовио), [188] Jovius P. De legationis Moscovitarum liber. [Venetiae, 1525]. В рус. пер. см.: Иовий П. Книга о московитском посольстве. — В кн.: Герберштейн С . Записки о московитских делах. СПб., 1908, с. 252–275. основанной на тех же рассказах. Эта карта должна была дополнять сочинение Иовия, но известно только ее издание в атласе Аньезе 1554 г. [189] Agnese В. Carte nautuce di Battista Agnese del'anno 1554. 34 tavole in folio. Venetiae, 1881. Карта Московии называется «Moscoviae tabula relatione Dimetrii legati descrypta sicuti ipse a pluribus acceptit cum totam provinciam minime peragrasse fateatur anno 1525 octobris». Скорее всего в основе этой карты лежит русский чертеж, находившийся у Дмитрия Герасимова во время посещения им Венеции. [190] Белов M. И. Арктическое мореплавание с древнейших времен до середины XIX в. М.; Л., 1956, с. 7. (История открытия и освоения Северного морского пути; т. I); Казакова Н. А. Дмитрий Герасимов и русско-европейские культурные связи в первой трети XVI в. — В кн.: Проблемы истории международных отношений. Л., 1972, с. 261–263; Рыбаков Б. А . Русские карты Московии, с. 71; Bagrow L . At the sources of the Cartography of Russia, p. 39–42. Прямых указаний на это в литературе того времени нет, но в первом томе книги Рамузио говорится о «некоем москвитянине», который показывал в Аугсбурге русскую карту, [191] Ramusio G. B . Delle navigationi et viaggi. Venetiae, 1563, vol. 3, ps 1, p. 373–374. что дало основание ряду ученых считать этим «москвитянином» посла Дмитрия Герасимова. Другие исследователи полагают, что им был Василий Власов, так как есть сведения, что тогда он находился в Аугсбурге. [192] Белов M. И. Арктическое мореплавание…, с. 263; Гамель И. X. Англичане в России в конце XVI и XVII столетиях. — Зап. имп. Академии наук, 1865, т. 8, Прил. № 1, с. 15; Bagrow L. At the Sources of the Cartography of Russia, s. 41.