Юрий Алексеев - Походы русских войск при Иване III

Перелом в судьбах Галичского княжения произошел в 1362 г., когда, по словам Никон. летописи, «князь великий Дмитрий Иванович сына с Галичского княжения князя Дмитрия Галичского». [54] ПСРЛ. Т. 11. С. 2. Это был, очевидно, Дмитрий Борисович, незадолго до этого (1360) он был «от царя пожалован на княжение в Галич». [55] ПСРЛ. Т. 10. С. 232; Экземплярский А. В . Указ. соч. С. 218–219. В истории Галичской земли начался новый этап — включение в обновленное великое княжение с фактическим центром в Москве. При великом князе Дмитрии Галич, по-видимому, непосредственно подчинялся Москве, и великий князь распоряжался в нем, как в своей вотчине. [56] В 1378 г. митрополита Пимена, отвергнутого великим князем, «поведоша… в заточенье… в Галич, а из Галича на Чюхлому» (ПСРЛ. Т. 11. С. 41). В 1386 г. «галичская рать» упомянута в походе Дмитрия Донского на Новгород Великий. [57] ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. С. 345.

По духовной Донского Галич достался князю Юрию Дмитриевичу, [58] ДДГ. № 12. С. 34. «а преже было Галичское княжение великое». [59] ПСРЛ. Т. 11. С. 114. — «… иже николи же было княжение Галичское» (Т. 26. С. 159–160). Термин «великий» по отношению к галичскому князю появляется уже в 1280 г., когда «преставился князь великий Давид Константинович». Во всяком случае, к концу XIV в. в Галиче были уже старая, пережившая несколько поколений княжеская традиция и, надо полагать, один из основных атрибутов ее — служилое землевладение.

Оказавшись под властью князя Юрия Дмитриевича, Галич был втянут в его активную военно-политическую деятельность. Так, по словам Уст. летописи, в 1417 г. галичане ходили с воеводами князя Юрия в поход на Двину. [60] ПСРЛ. Т. 37. С. 83. Судя по характеру речного похода (судовая рать), можно думать, что участие в нем принимало пешее земское ополчение.

Имея важное стратегическое значение — прикрывая центр Русской земли с севера и северо-востока, — Галич не раз подвергался нашествиям. В 1398 г. во время большого размирья с великим князем Василием Дмитриевичем новгородцы захватили Устюг, «а оттуда послаша в Галич и повоеваша плениша около Галича». [61] ПСРЛ. Т. 11. С. 170. В 1408 г. до Галича докатилась волна нашествия Едигея. [62] ПСРЛ. Т. 26. С. 177.

В декабре 1428 г. к Галичу «приходиша Татаровя безвестно и стоя» в Галиче месяц. [63] ПСРЛ. Т. 12. С. 8. Это долгое стояние объясняется тем, что татары «града не взяша» [64] ПСРЛ. Т. 26. С. 186. — город смог отбиться от противника.

Во время княжеской смуты Галич был главной опорой князя Юрия Дмитриевича и его сыновей. Именно в Галич удалился из Звенигорода князь Юрий в марте 1425 г., начиная борьбу за великокняжеский стол. Здесь, в Галиче, и разыгрался один из самых любопытных и красочных эпизодов начального периода княжеской смуты.

Когда в июне 1425 г. митрополит Фотий по просьбе великого князя Василия Васильевича «поиде в Галичъ» на переговоры, «князь Юрий Дмитриевич слышав то, и собра всю отчину свою, и срете его с детми своими, и с бояры, и с лутчими людми своими. А чернь всю собрав из градов, и властей, и сел, и из деревень, а бысть их многое множество, и постави их по горе от града с приезда митрополича, сказывая и являя ему многих людей». Митрополит, по словам летописца, отнесся к этой демонстрации иронически («сыну, не видах столько народа во овчиих шерстех»). Тем не менее этот эпизод заслуживает внимания. Выступая претендентом на великокняжеский стол, князь Юрий хотел показать митрополиту всю мощь своего княжества. Кроме сыновей князя и бояр здесь были «лутчие люди» — надо полагать, наиболее авторитетные представители городской общины.

Особый интерес вызывает мобилизация «черни», т. е. земского ополчения. Одетое в простые «овечьи шерсти», оно представляло собой внушительное зрелище и свидетельствовало о большом удельном весе в войсках галичского князя и о большом значении в его глазах. Несмотря на то что у князя Юрия были бояре и, несомненно, служилые землевладельцы низшего ранга («слуги вольные», будущие «дети боярские» княжеских докончаний), он отнюдь не пренебрегал земским ополчением, собирая его «из градов» и волостей, сел и деревень. В этом сказалась древняя домонгольская традиция — князья шли в походы не только с дружиной, но и с «ратью» — земским ополчением. Оно составляло, в основном, пехоту. Так, например, перед Липицкой битвой суздальские князья провели мобилизацию сельского населения: «бяшет бо погнано из поселий и до пешцев», «бяше бо много собрано и поселян пешцев». [65] ПСРЛ. Т. 26. С. 61; Т. 10. С. 70.