Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

При всем нашем критическом отношении к источникам, вышедшим из враждебного гуситам феодально-католического лагеря, мы можем в данном случае привлечь и их данные по рассматриваемому вопросу. Небезынтересно, что в ряде современных хроник сообщается также о том, что гуситы, а иногда сказано и точнее — табориты стремятся к общей собственности, отнимают добро у церкви и светских панов. Так, например, еще 16 сентября 1421 г. магистр Конрад писал в лагерь крестоносцев, спрашивая, почему они не выступают против таборитов, «которые утверждают, что все должно быть общее, которые все государственные связи уничтожают для освобождения крестьян-чиншевиков от какой бы то ни было, даже совсем умеренной зависимости» [489] Цитирую по книге F. Весоld . Zur Geschichtq des Husitentums, Miinchen, 1874, c. 52. . О стремлении таборитов к общности имущества писал и Э. Виндек, у которого мы читаем: «Гуситы говорили, что все добро должно быть общим» [490] Eberhart Winjeckes , Denkwiirdigkeiten zur Geschichte des Zcitalters des Kaiser Sigmunds, Berlin, 1893, c. 128. , что никто не должен иметь своей личной собственности и имущество должно быть разделено поровну между всеми. Это очень нравилось бедным, заключал хронист. Хотя автор не различает умеренных и радикальных гуситов в данной формулировке, однако, как известно, только табориты ставили так вопрос о собственности. Но основная мысль о том, что в гусизме опасна для феодалов сама постановка вопроса о феодальной собственности, уловлена Виндеком правильно. В таком же духе писал о таборитах Эней Сильвий: они хотят жить по обычаям ранней церкви и «все держат (т. е. владеют. — А. О .) сообща» [491] Aeneae Sylvii Senensis … De Bohemorum… Historia, «Rerum Bohemicarum Antiqvi Scriptores…», Hanovia, 1602. c. 183. См. также в «FRA», abt. 2, Diplomataria et acta, bd. 68, Der Briefwechsel des Eneas Silvius Piccolomini, abt. 3, bd. I, Wien, 1918, c. 26. . В «Старых чешских летописях» и у врага гуситов Энея Сильвия Пикколомини очень важно для нас сообщение о том, что гуситами захватывались владения не только церкви, что было главным, но и крупных светских феодалов. Э. Сильвий писал о таборитах, что они «поместья знати и монастырей захватывают» [492] A. Sylvii …, De Bohemorum…, c. 183. . О том, что гуситы захватывали богатства и светских феодалов, писали также и Ондржей из Брода [493] Ondгej z Вroda , Tractatus de origine Hussitarum, «Fontes rerum Austriacarum», abt. I, bd. 6, t. 2, c. 340, 345, 350. , эмигрант и враг гуситов, и Людольф Заханьский в трактате о гуситах [494] Der Trpctatus de longevo schismate des abtcs Ludolf fon Sagan, Beitrage zur Geschichte der Husitischen Bewegung, Wien, 1880, ed. Loserth J., c. 158. . Следовательно, таборитская практика говорит, о том, что народ отказывался от аскетического принципа бедности, начинал верить в возможность действительного улучшения своего положения здесь, на земле.

Коренные изменения в Отношении собственности и средств производства, которые намечали табориты и пытались практически осуществить, логически были связаны с вопросом о социальных порядках в будущем обществе. Конечно, и в этой области мы не имеем какой-либо детальной картины, тщательно разработанных планов, но сохранившиеся высказывания таборитов и их противников все же дают общее представление по данному вопросу. Имелась в виду ликвидация внеэкономического принуждения, которое было основой феодальной системы. Составители 72 статей против таборитов писали, как представляли себе радикальные гуситы социальные отношения в будущем свободном обществе: «.. вышеназванном царстве… прекратятся (т. е. перестанут существовать. — А. О .) всякие княжества и светское господство» [495] Vavrinec z Brezové , указ. соч., стр. 145. . Авторы далее добавляли: «Это ересь и обман простых людей», показывая этим самым, что такое толкование проблемы в интересах широких слоев народа было им чуждым. Более определенно об этом записано в варианте «С» хилиастических: статей: «В тот час не будет на земле ни одного царствования или господства, ни подданства, и всякие уроки и платежи прекратятся, и ни один другого не будет к чему-либо принуждать, так как все будет равно братьями и сестрами» [496] «Archiv cesky», dil 3, c. 221. . По утверждению Пршибрама, таборитские священники говорили крестьянам, что те не будут платить панам уроков и не будут их подданными [497] J. Pribram , zivot…, «Ktoz…», c. 265. .

В «Старых чешских летописях» сообщалось: «Также говорили, что все должны быть одинаково братья между собою, и чтобы панов не было, и чтобы один другому не был поддан, и отсюда взяли себе имя «братья»; и что уже не будет податей и уроков, и не будет никого, кто бы принуждал к этому [498] Stari letopisové…, Почти то же самое текстуально в издании Шимака Staré letopisy ceské, 1937, с. 28. .