Лев Гумилёв - Татаро-монголы в Азии и Европе

Как убедительно объясняют Д'Оссон и В. В. Бартольд [505] С. D'Ohsson , Histoire des Mongols, t. I, стр. 242; В. В. Бартольд , Туркестан…, стр. 472–474. , хорезмшах отверг этот план наступательной войны, потому что не доверял своим вассалам и военачальникам. Он опасался не только того, что они на другой же день после возможной победы повернут оружие против него и его династии, но и прямой измены и перехода на сторону врага отдельных феодалов. Последнее опасение, как увидим, в ходе войны вполне подтвердилось. Недоверие хорезмшаха к своим вассалам еще усилилось из-за провокационного акта Чингис-хана. По наущению заместителя ( наиба ) вазира тюркских областей ( билад ат-турк ) [506] Это были степи тюркских кочевых племен, в источниках именовавшиеся тогда Туркестаном; точнее, имелись в виду степи между Диком и низовьями Сыр-Дарьи. Бадр ад-Дина Амида, перешедшего открыто к Чингис-хану и стремившегося отомстить хорезмшаху Мухаммеду за казнь своего отца, Чингис-хан велел составить фальшивые письма, будто бы написанные к нему эмирами — родичами Теркен-хатун, в которых они от имени своих родов и племен ( 'ашаи'р ва каба'иль ) и зависимых людей предлагали свои услуги и обещали выполнить все, что он пожелает. Затем эти фальшивки при посредстве одного из приближенных (вероятно, из тюрков-мусульман) Чингис-хана, тайного шпиона, выдававшего себя за перебежчика, были доставлены хорезмшаху. Последний поверил фальшивкам и принял решение рассредоточить свои военные силы под предлогом укрепления обороны городов и областей [507] Нисави , Сират ас-султан…, араб. текст, стр. 37–38, франц. пер. 63–65; перс. версия, стр. 55–56. Нисави говорит, что измена Амида имела место после взятия Отрара монголами, но, видимо, это произошло еще раньше, как думает и В. В. Бартольд («Туркестан…», стр. 474), судя по тому, что, по словам Нисави, именно эти фальшивки побудили хорезмшаха рассредоточить свои военные силы. А это решение было принято им в начале войны. .

Чингис-хан предпринял и другой провокационный акт, дабы разъединить силы хорезмшаха. По рассказу Нисави, в последних месяцах 616 г. х. (декабрь 1219 г. — февраль 1220 г.) Чингис-хан послал своего приближенного Данишманд-хаджиба (среднеазиатского перебежчика) в Хорезм сообщить Теркен-хатун, что он воюет с ее сыном, а не с ней, с предложением заключить мирный договор и с обещанием в этом случае оставить ей Хорезм и Хорасан. Теркен-хатун, конечно, не поверила этому обещанию. Вскоре пришла весть о бегстве хорезмшаха за Аму-Дарью [508] Это произошло в апреле (по Джувейни) или в мае (по Джузджани) 1220 г. ; она, также охваченная паникой, бросив Хорезм на произвол судьбы, вместе с гаремом и малолетними детьми хорезмшаха и с сокровищами казны бежала в Мазандаран [509] Нисави , Сират ас-султан…, араб. текст, стр. 38, франц. пер., стр. 65; перс. версия, стр. 56–57. .

Гибельный план хорезмшаха, основанный на чисто династических, а не государственных побуждениях, обрек войска на пассивную оборону. Сам хорезмшах Мухаммед, как видно из источников, с самого начала войны был растерян, настроен пессимистически; очень скоро пессимизм у него превратился в панику. Никакой активной роли в ходе войны он не играл, фактически не осуществлял командования, предоставив разрозненные гарнизоны городов своей участи.

Из сказанного следует, что Чингис-хан, располагая информацией многих мусульманских купцов-шпионов и феодалов-перебежчиков (число которых в ходе войны еще увеличилось), имел ясное представление о внутреннем состоянии и военных силах государства хорезмшаха. Его посольства и мирные предложения хорезмшаху объяснялись не искренним желанием жить в мире с хорезмшахом, а стремлением нейтрализовать его на то время, пока главные силы монгольского войска были заняты покорением Северного Китая. Но к 1219 г. разгром Цзиньской империи и захват большей части ее территории были в основном завершены, и Чингис-хан мог приступить к завоеванию «западных стран». Даже В. В. Бартольд, при всем его желании представить политику Чингис-хана по отношению к хорезмшаху как мирную, все же заключает: «Конечно, нашествие монголов на владения хорезмшаха совершилось бы, может быть, несколько позже и без этого повода» (отрарского инцидента. — И. П .). Но, как думает В. В. Бартольд, «в эти годы» (1217–1218) у Чингис-хана такого намерения еще не было, ибо он не знал слабости государства хорезмшаха [510] В. В. Бартольд , Туркестан…, стр. 467. .