Лев Гумилёв - Татаро-монголы в Азии и Европе

Таким образом, отправленный в Отрар караван состоял не из одних среднеазиатских купцов; к ним по приказу Чингис-хана были присоединены зависимые люди начальников улусов и племен, т. е. монголы и тюрки, иначе говоря, воины-кочевники [497] Там же, стр. 59. Правда, Джувейни к этому рассказу прибавляет: «Собралось 450 мусульман». Эта фраза и ввела в заблуждение В. В. Бартольда. Но эта фраза явно противоречит тому, что сказано у Джувейни выше: зависимые люди монгольских царевичей и нойонов не могли быть все мусульманами, как не могли быть и все купцами. Джувейни, писавший 40 лет спустя, не мог иметь точных сведений о составе каравана. В повествовании Джувейни обращает на себя внимание еще одна несуразность, не замеченная В. В. Бартольдом. Во главе каравана, прибывшего в Монголию, стояли купцы Ахмед Ходженди, сын эмира Хусейна (?) и Ахмед Балчич, а когда тот же караван (вместе с людьми, собранными из владений вассалов Чингис-хана) отправился в обратный путь и прибыл в Отрар, то во главе его оказались уже другие купцы: 'Омар-ходжа Отрари, Джамаль Мараги, Фахр ад-Дин, Дизаки Бухари (из Дизака близ Бухары) и Амин ад-Дин Херевй (из Герата). Об Ахмеде Ходженди и его сотоварищах упоминаний больше нет ни у Джувейни, ни у Нисави. . Хотя им и было дано задание — купить и привезти ценные вещи, но, вероятно, эти люди, не бывшие купцами, получили и другое задание, о котором тенденциозный рассказ Джувейни не упоминает; этим заданием скорее всего могла быть военная разведка.

Итак, обвинения Гайир-хана могли быть вполне обоснованными. Иначе трудно было бы понять, почему Гайир-хан именно по отношению к этому каравану проявил жадность и решился на такой необычный в мусульманских странах [498] Караваны всегда пользовались покровительством властей и оберегались в мусульманских странах, не только потому что транзитная и внешняя торговля обогащала города и правительства (от таможенных пошлин), но и потому что часть феодалов была связана с караванной внешней торговлей; часть доходов от феодальной ренты передавалась в виде вкладов крупным купеческим компаниям, а те возвращали феодалам долю их прибыли товарами. О примерах такого участия феодалов в караванной торговле см. в переписке Рашид ад-Дина «Мукатабат-и Рашиди», изд. перс. текста проф. Мухаммеда Шафи', Лахор, 1364–1945, стр. 183–193, 238, 282–289 (письма № 34, 36, 47). См. также: И. П. Петрушевский , Феодальное хозяйство Рашид ад-Дина, — «Вопросы истории», 1951, № 4, стр. 102. поступок, как избиение многолюдного каравана. Почему тот же Гайир-хан не обнаруживал таким же образом своей жадности по отношению к караванам, прибывавшим и прежде в Отрар, важный узел торговых путей? Объяснение этому надо искать именно в необычном составе и необычном поведении людей этого каравана.

Нисави сообщает, что, когда к хорезмшаху Мухаммеду снова прибыли послы Чингис-хана (вероятно, во второй половине 1218 г.) с требованием выдачи Гайир-хана и с обещанием в этом случае сохранить мир, хорезмшах испугался: «Сильный страх поселился в сердце и внутренностях его» [499] Нисави , Сират ас-султан…, араб. текст, стр. 34; франц. пер. стр. 60; перс. версия, стр. 52. . Но почему же тогда он не удовлетворил требование Чингис-хана? Нисави говорит, что «султан не мог отослать к нему (Чингис-хану) Йанал-хана (Гайир-хана)» [500] Там же. . Оказывается, Гайир-хан был его двоюродным братом по матери, и выдача его крайне оскорбила бы «великих эмиров» его войска, его родственников. Но и без того арестовать и выдать Гайир-хана было совсем не просто: у него имелось 20-тысячное войско, сильная крепость и он, конечно, не дал бы себя взять без яростного сопротивления, без мятежа, который поддержали бы многие другие вассалы хорезмшаха. Таким образом, у хорезмшаха не было иного выхода, кроме отказа. Кроме того, но словам Нисави, хорезмшах подумал, что если он даст благоприятный ответ Чингис-хану, то это только усилит его требовательность; поэтому хорезмшах, взяв себя в руки, приказал убить неповинных послов, иначе говоря, счел войну неизбежной. Из этого рассказа видно, что Мухаммед не е легким сердцем решился на войну, но был вынужден обстоятельствами.

Судя по рассказу Нисави, у хорезмшаха не было никакого плана ведения войны. Нисави считает, что хорезмшах допустил три главных ошибки: 1) хотя он велел окружить Самарканд стеной длиною в 12 фарсангов [501] Т. е. около 78–80 км. Такая стена должна была защитить не только город, но и его сельскую округу. и для этой цели велел собрать досрочно поземельный налог ( харадж ) за 615 г. х. (с 30 марта 1218 г. по 18 марта 1219 г. н. э.), но ко времени прихода татар ничего еще не было сделано; 2) он велел собрать со всего государства подати ( русум ) за 616 г. х. (с 19 марта 1219 г. по 7 марта 1220 г. н. э.), также досрочно еще в 614 г. х. (с 10 апреля 1217 г. по 29 марта 1218 г. н. э.); эти средства дали возможность собрать и вооружить огромное войско (феодальное ополчение), и «со всех сторон государства знамена султанские двигались к границам»; если бы хорезмшах подождал, пока это ополчение соберется, то это было бы невиданно многочисленное войско; между тем хорезмшах без сражения отступил за Джейхун (Аму-Дарью), когда спешившие к нему войска находились в пути; 3) услышав о выступлении в поход Чингис-хана, хорезмшах и те военные силы, какие у него были, распылил и рассредоточил гарнизонами по городам Мавераннахра [502] Нисави , Сират ас-султан…, араб. текст, стр. 35–37; франц. пер., стр. 61–63; перс. версия, стр. 53–54. Там же приведен список городов, в которых были размещены гарнизоны, их численность и имена их начальников. . И это, по словам Нисави, «была огромная ошибка, ибо если бы он со всем своим войском, прежде чем рассеял его, встретился с татарами, то он, подобно соколу, схватывающему воробья, захватил бы их и корень существования их (татар) вырвал бы с лица земли» [503] Там же. . Иначе говоря, по мнению Нисави, хорезмшах должен был собрать свои феодальные ополчения в один большой кулак и дать монголам генеральное сражение, которое благодаря численному превосходству военных сил хорезмшаха было бы им выиграно. Подобный же совет дал хорезмшаху имам Шихаб ад-Дин Хиваки [504] Ибн ал-Асир , Ал-Камиль фи-т-тарих, стр. 237; СМИЗО, т. I, стр. 6. .