Стивен Рансимен - Падение Константинополя. Гибель Византийской империи под натиском османов

На стенах молиться было некогда. Султан тщательно продумал свои планы. Несмотря на высокомерные речи перед войсками, опыт научил его уважать врага. В этот раз он был намерен измотать противника, прежде чем рисковать жизнями своих лучших солдат в бою. Первыми он выслал вперед нерегулярные войска – башибузуков. Их были многие тысячи – искателей поживы со всех стран и народов, немало турок, но многие явились и из христианских стран: славяне, венгры, немцы, итальянцы и даже греки, готовые сражаться с единоверцами-христианами за султанские деньги и обещанную добычу. У большинства было собственное оружие, набор всевозможных скимитаров [76] Скимитар – восточная изогнутая сабля. ( Примеч. пер. ) , пращей и луков и немного аркебуз, однако среди них раздали множество штурмовых лестниц. Это были ненадежные войска, превосходные в первом натиске, но легко поддававшиеся панике, если сразу же не добивались успеха. Зная их слабость, Мехмед поставил за ними ряд военной полиции с плетьми и дубинками, которые получили приказ гнать их вперед и наказывать и бить всех, кто дрогнет. За военной полицией шли янычары султана. Если бы какой-нибудь испуганный башибузук сумел пробиться за полицейский кордон, янычары зарубили бы его саблями.

Атака башибузуков началась по всей линии, но по-настоящему они наседали только в долине Ликоса. В других местах стены были слишком крепки, и их атаковали главным образом для того, чтобы отвлечь защитников и не дать им прийти на помощь товарищам на важнейшем участке. Там же шло яростное сражение. Башибузукам противостояли солдаты, намного лучше вооруженные и подготовленные, чем они; вдобавок им мешала собственная же численность. Они то и дело оказывались друг у друга на пути. Бросаемые в них камни убивали или выводили из строя многих за раз. Некоторые пытались отступить, но большинство продолжали напирать, приставляли лестницы к стенам и частоколу и взбирались на них, но их убивали, прежде чем они успевали добраться до самого верха. Джустиниани и его греки с итальянцами получили в свое распоряжение все мушкеты и кулеврины, которые только можно было отыскать в городе. Сам император пришел их воодушевить. Почти через два часа сражения Мехмед приказал башибузукам отступить. Противник сдержал и отразил их, но они сослужили свою службу и измотали его.

Некоторые из христиан уповали на то, что, возможно, это просто отдельная ночная атака, проверка силы, и все они надеялись хоть на короткую передышку. Но передышки им не дали. Защитникам едва хватило времени перестроиться и заменить балки и бочки с землей на частоколе, прежде чем пошла вторая атака. Полки анатолийских турок Исхака, которых легко было узнать по их особой форме и нагрудным пластинам, хлынули в долину с холма у гражданских ворот Святого Романа и развернулись лицом к частоколу. И снова церковные колокола возле стен затрезвонили сигнал тревоги. Но звон потонул в грохоте огромной пушки Урбана и ее товарок, когда они заново принялись обстреливать стены. Спустя несколько минут анатолийцы бросились на штурм. В отличие от нерегулярных войск, они были хорошо вооружены и дисциплинированы и все были ревностными мусульманами, которые стремились завоевать славу первого воина, вошедшего в христианский город. Под дикую какофонию труб и флейт, которые подстегивали их, они ринулись на частокол, взбираясь на плечи товарищей и силясь приставить лестницы к преграде и прорубить себе дорогу наверх. В слабом свете вспышек, когда луну то и дело затягивали облака, трудно было разглядеть, что происходит. Для анатолийцев, как и башибузуков до них, собственная численность была недостатком на таком узком фронте. А из-за дисциплины и упорства их потери становились только тяжелее, ибо защитники бросали в них камни и откидывали их лестницы или бились с ними в рукопашную. Примерно за час до рассвета, когда и вторая атака уже начала захлебываться, ядро из пушки Урбана попало прямо в частокол и разломало его на много ярдов в обе стороны. Щебень и земля взвились в воздух в клубах пыли, и черный пороховой дым ослепил защитников. Отряд в три сотни анатолийцев бросился вперед в проделанный пролом, крича: «Город наш!» Но христиане с императором во главе сомкнулись вокруг них, перебили большинство, а остальных заставили вернуться в ров. Это промедление привело анатолийцев в замешательство. Наступление было отозвано, и они вернулись на свои позиции. Под победные кличи обороняющиеся снова взялись ремонтировать частокол.