Олаф Брок - Диктатура пролетариата [calibre]

Большое внимание к книге было связано и с моментом ее публикации. В 1923 году в советско-норвежских отношениях имелось несколько нерешенных трудных вопросов. Кристиания еще не признала большевистское правительство де-юре, но с 1922 года в Москве действовало норвежское торговое представительство и две страны вели переговоры о торговом соглашении. В феврале 1924 года было объявлено о признании советского правительства; СССР в свою очередь признал суверенитет Норвегии над Шпицбергеном – тем самым был решен еще один спорный вопрос двусторонних отношений. Решающую роль в переговорах о признании сыграла Александра Коллонтай – глава торгпредства СССР в Кристиании. [37]В 1922 году в норвежской прессе разгорелись острые дебаты о правомерности торговли с большевистскими властями, а в 1923-м предметом споров стал еще и вопрос об официальном признании советского правительства. По вопросу о признании мнения в норвежском обществе разделились, но к концу года даже часть консервативной прессы пришла к выводу, что Норвегия не может поддерживать статус-кво: торговать с Советской Россией и отказываться признавать ее де-юре. В начале октября 1923 года Видкун Квислинг – бывший военный атташе норвежской миссии в России и помощник Нансена в организации помощи голодающим Поволжья – опубликовал в Tidens Tegn статью, где утверждал, что для Норвегии пришло время протянуть руку Советской России, признав ее официально. Цитаты из статьи тут же разошлись по другим изданиям: в комментариях подчеркивалось, что Квислинг знает ситуацию в СССР не понаслышке. Газета Dagbladet заявила: в конечном итоге отказываться пожать руку торговому партнеру просто невежливо. Более того, официальное признание советского правительства несомненно обернется позитивными последствиями в двусторонних отношениях, – как экономических, так и политических – а включение России в европейскую сферу принесет непредвиденные блага русскому народу. [38]

«Диктатура пролетариата» Брока быстро превратилась в неотъемлемый компонент общей дискуссии по «русскому вопросу», а переговоры о признании де-юре подогревали читательский интерес к книге. В феврале 1924 года, всего за неделю до подписания двустороннего соглашения между Норвегией и СССР, в Bergens Tidende была напечатана статья с анализом книги Брока. В ней также утверждалось, что содействие «благополучному развитию России» отвечает собственным интересам Норвегии как ее малого соседа: ведь коллапс российской экономики создаст для Норвегии угрозу. [39]

Интерес к книге подогревали и действия самого Брока. В конце мая и июне 1924 года спор в прессе вокруг «Диктатуры пролетариата» вспыхнул с новой силой. Причиной послужило решение Брока разослать сокращенное «народное» издание книги в норвежские школьные библиотеки. В рабочей прессе разразилась буря негодования: она расценила эту инициативу как акт политической агитации, направленной не только против большевистской России, но и против Норвежской рабочей партии и ее многолетних усилий по улучшению положения учителей и учеников из рабочих семей в норвежских школах. Самого Олафа Брока обвинили в стремлении нажиться на книге, а Arbeiderbladet в угрожающем тоне отметила, что его действия легко могут создать прецедент. Автор статьи задавал риторический вопрос: «Может быть нам стоит раздать школьным учителям […] наиболее выдающиеся труды Ленина и Троцкого?». [40]Рабочая пресса возложила ответственность за рассылку книги на коалиционное либерально-консервативное правительство страны, а также опубликовала интервью-«допросы» с министром по делам церкви Карлом Санне и заместителем министра иностранных дел Августом Эсмарком. Поскольку Эсмарк заявил, что норвежский МИД считает нетактичной в дипломатическом плане «агитацию в школах против дружественного государства», он подвергся резкой критике еще и со стороны консервативной прессы. [41]

Через неделю газета Tidens Tegn потребовала немедленной отставки Эсмарка. [42]Arbeiderbladet, в свою очередь, указала: Эсмарк сделал свое заявление от имени Министерства иностранных дел, а значит если кому-то и уходить в отставку, то самому министру. Тем не менее, продолжала газета, после официального признания Норвегией большевистского правительства Советская Россия вошла в круг государств, к которым следует относиться столь же тактично, как и к любой великой европейской державе, и чем скорее консервативная пресса к этому привыкнет, тем лучше. [43]За критикой книги Брока в рабочей прессе стояла Александра Коллонтай, назначенная после признания СССР советским полпредом в Норвегии. После того как Эсмарк публично денонсировал собственные заявления, споры вокруг «Диктатуры пролетариата» утихли. В конечном итоге книга была без лишнего шума изъята из школьных библиотек. [44]