Зигфрид Фишер-Фабиан - Александр Великий. Мечта о братстве народов

Шесть городов пережили своего основателя на тысячелетия и более, многие из них сменили названия: Александрия в Египте, Александрия в Арии (ныне Герат), Александрия в Арахозии (ныне Газни, или Кандагар), Александрия в Маргиане (Мерв), Александрия на Оксе в Согдиане (Термез) и Александрия Эсхата на Яксарте (Ходжент). Семь других уже не являются городами, однако продолжают на протяжении многих столетий существовать в иных формах. К ним относятся населенные пункты в древней Сузиане, Бактрии, близ Кавказа, у Хенаба, в Макарене, у Джелама (где возникла Буцефала, обязанная своим названием боевому коню Александра, который околел в этих местах) и переименованная Александром Профтасия (позже ставшая метрополией Восточнопарфянской империи).

Города, носившие имя Александра, были как совершенно новыми, так и укрупненными прежними поселениями, ранее состоявшими всего лишь из крепости, дворца да нескольких домов, но все они без исключения располагались необычайно удобно: вблизи оживленных торговых путей, у впадения одной реки в другую, у защищенной бухты, в плодородных долинах.

Трудно вообразить себе, что здесь, в тысячах километров от Эгейского моря, могла звучать греческая речь. Что горожане посещали театры, вместе с уроженцами Гидросии, Персиды, Бактрии, Сузианы смотрели и переживали трагедии Софокла, спорили на агоре о Сократе, восхищались в акрополе копиями произведений Лисиппа, упражнялись в борьбе в палестрах, участвовали на стадионе в гимнастических состязаниях и ломали голову над изречениями Семи Мудрецов, увековеченными на стене Дельфийского святилища.

Города, основанные Александром, были не просто военными форпостами на внешних рубежах, как считалось прежде. Раскопки последних десятилетий подтвердили, что построены они были по образу и подобию тех, например, что были возведены ионийцами на побережье Малой Азии. «Чем глубже мы вгрызаемся в землю, тем больше все начинает выглядеть по-гречески», — признавался один из археологов. Почти все города, за редким исключением, действительно были небольшими полисами. В Александрии, основанной в Согдиане, была обнаружена мраморная доска с одной из дельфийских мудростей: «В детстве будь пристоен, в юности сдержан, в зрелости справедлив, в старости мудр, а умирая, не убоись боли».

Спустя два века после смерти Александра основанные им города были захвачены парфянами и кочевниками Центральной Азии, конституции полисов упразднены, должностные лица смещены со своих постов, народные собрания отменены. Его империя распалась, однако греческая культура пережила ее распад.

В конце 218 года до н. э. карфагенский полководец Ганнибал, чья армия насчитывала 50.000 пехотинцев, приблизительно 90.000 конников и 37 боевых слонов, перешел Альпы и ворвался в Северную Италию. Тем самым он, по мнению его современников, совершил то, на что до сих пор никто не мог отважиться: преодолел с войском занесенные глубоким снегом горы. Вечная слава и восхищение народа были ему обеспечены, а о паническом ужасе римлян напоминают крылатые слова: « Hannibal adportasn » [16] « Hannibal ad portas!» ( лат .) — «Ганнибал у ворот!» ( прим. ред .). . То, что во время этого перехода он потерял половину своего войска и большую часть боевых слонов, было уже не суть важно. Кажется, забыли и о том, что еще за сто лет до Ганнибала другой армии уже удавалось преодолеть горный массив, который со своими двадцатью семитысячными вершинами заставляет даже Альпы выглядеть какими-то жалкими сопками. Речь идет о Гиндукуше, «убийце индийцев», как его называют, поскольку на его перевалах нашли смерть большинство доставляемых из Индии рабынь.

Между тем армия Александра возросла и насчитывала уже 45.000 человек. Это произошло за счет набранных в Македонии новобранцев, наемников из Греции и местного контингента. Вместе с 32.000 солдат царь предпринял марш через перевал Чавак, расположенный на высоте 3.548 метров. И у него тоже были слоны, однако он предусмотрительно оставил их в Арахозии, в основанной им Александрии. Было лишь начало года, шел сильный снег, и солдаты впервые поняли, что он может ослепить. От холода они тоже почти не были защищены. И если кто-то отмораживал ноги, то ослиная моча их не вылечивала. Иногда помогало козье сало, которое втирали в ноги перед тем, как отправиться в путь. Однако вскоре и оно кончилось. Животные, навьюченные продовольствием, скользили по снегу, хотя копыта их были обернуты соломой, и срывались вниз. До подков тогда еще не додумались. От холода голод становился непереносимым. Солдаты замерзали в своих палатках, теряли ориентировку в тумане, а заблудиться в этих условиях означало смерть. Приходилось забивать мулов и сразу же съедать сырое мясо, поскольку разводить костры, чтобы жарить его, было не из чего — на такой высоте деревья не растут. Окровавленные куски сдабривали соком фисташков, чтобы побороть отвращение.