Иван Клулас - Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Долгое время охота в заповедниках близ Плесси поддерживала сносное физическое состояние короля, способствуя сжиганию излишков жира от обильного питания. Филипп де Коммин в своих «Мемуарах» свидетельствовал о той страсти, какую король испытывал к охоте — соколиной и псовой: «Вставал он рано утром, весь день в любую погоду преследовал оленей и иногда забирался в самую глушь. А потому возвращался обычно усталым и почти всегда на кого-нибудь разгневанным: ведь это такое занятие, при котором не всегда добиваются желаемого… Бывало, его охота длилась несколько дней, и он останавливался передохнуть в деревнях, если тому не мешали известия об очередной войне».

Впрочем, Людовик XI считал охоту только развлечением и придерживался правила отправляться на нее, выполнив неотложные государственные дела. По крайней мере, об этом свидетельствует одно из его писем. «Меня, — писал он, — предупредили из Нормандии, что армия англичан распущена на этот год, поэтому я отворачиваюсь от них и, чтобы не потерять сезон, собираюсь охотиться на кабанов и убивать их в ожидании другого сезона, когда надо будет охотиться на англичан и убивать уже их».

Постарев, став слабым, болезненным, будучи почти при смерти, король пытался скрыть свое состояние от самого себя. За огромные деньги он выписывал из дальних стран различных животных для зверинца, конюшни, псарни и даже пытался заселить леса некоторыми редкими видами. По словам Коммина, он приказывал за любую цену покупать «добрых лошадей и муллов… за собаками он отправлял куда угодно: в Испанию — за шустрыми маленькими левретками, в Бретань — за испанскими борзыми, очень дорогими по цене; в Валенсию — за маленькими мохнатыми собачками, за которых платил дороже, чем их продавали. В Сицилию он специально послал человека приобрести у одного местного королевского чиновника мула и заплатил за него вдвое; в Неаполь послал за лошадьми. Отовсюду ему привозили диких животных: из Берберии — странных маленьких волков не больше лисы, называемых шакалами; в Данию и в Швецию поехали за двумя сортами животных, одни, называемые лосями, станом похожи на оленей, но громадны, как буйволы, и с короткими мощными рогами, другие же называются северными оленями, станом и мастью они смахивают на ланей, но с гораздо более ветвистыми рогами; я видел северного оленя, обладавшего шестью рожками. За три пары таких животных он уплатил купцам 4500 немецких флоринов [42] Флорин — золотая монета весом в 3,53 г. чеканившаяся во Флоренции с 1252 года и имевшая международное хождение. Венецианский флорин назывался дукатом, немецкий — гульденом. ».

Король Англии слал ему в подарок рожки и кожаные бутылки — охотничьи атрибуты, необходимые во время привалов. Людовик XI вывел специальную породу собак, способных загнать оленя. Первая такая собака, упоминаемая в книгах по псовой охоте, носила кличку Суйар. Она была преподнесена в дар государю бедным дворянином. Сенешаль, видя, что король не особенно дорожит Суйаром, попросил у него собаку, чтобы подарить самой умной даме королевства. «Кто же она?» — спросил король. «Мадам Анна де Боже, ваша дочь», — ответил тот. «Скажите лучше, наименее глупая, — резко ответил Людовик XI, — ведь умных женщин не бывает». Но так как именно король вывел новую породу собак, льстецы не упустили случая воспользоваться этим.

Анонимный автор «Трактата о Новом Свете» написал произведение под названием «Книга об охоте великого сенешаля Нормандии и рассказы о славном псе Суйаре, который принадлежал королю Франции по имени Людовик Одиннадцатый». Собаки, любимицы короля, жили в необыкновенной роскоши; борзые щеголяли в ошейниках из ломбардской кожи с золотыми клепками — настоящих колье и получали особый уход: лапы им мыли в теплом вине, еду готовили аптекари, ради них совершались молитвы и приношения святому Губерту. Самый любимый пес Мистоден носил платье и спал на настоящей постели. Дабы снискать благосклонность короля, европейские князья дарили ему собак.

В июне 1473 года псарь герцога Миланского, Антонио, привез двух охотничьих собак, кобеля и суку. Король подарил герцогу в ответ двух своих борзых.

Вынужденный жить в Плесси, Людовик XI томился от скуки, не имея возможности на закате дней выезжать на охоту. Для развлечения он выдумал в своей комнате миниатюрную охоту: пускали крыс, за ними гонялись собаки, послушные голосу и жестам. Королю казалось, что он вновь на коне преследует оленя по лесу, и он оживал.