Александр Сидоров - В ожидании Апокалипсиса. Франкское общество в эпоху Каролингов, VIII–X века

Историки-демографы давно обратили внимание на то, что во франкском обществе VIII–X вв. сосуществовали различные модели брака, сформировавшиеся еще в рамках позднеантичных и древнегерманских традиций. Церковный брак был лишь одним из возможных вариантов, причем являлся далеко не основным. Франкское законодательство различало «юридический брак», ставящий целью рождение потомства, а также долгое публично признанное добровольное сожительство, четко противопоставляя то и другое «разврату» и конкубинату как форме внебрачной связи. Последний, впрочем, не рассматривался исключительно в негативном ключе. Дети, прижитые от конкубин и от «законных» жен, сплошь и рядом жили и воспитывались вместе, получали свою долю наследства и делали неплохую карьеру. Карл Мартелл был рожден от наложницы, но это не помешало ему стать одним из влиятельнейших правителей своего времени и заложить основы будущего могущества Каролингской династии. Историк Эйнхард перечисляет наложниц Карла Великого наряду с законными супругами императора и поименно называет всех его детей независимо от статуса их матерей. Иные его бастарды, например дети от наложницы Регины, пережившие отца, играли заметную роль в политической жизни империи. Так, Дрогон стал архиепископом Меца, заняв одну из важнейших кафедр во Франкском королевстве. А Гуго получил в управление очень значимое аббатство Сен-Кантен. Равным образом Ротхильда, дочь от наложницы Мальтегарды, стала аббатисой Фармутье, одного из старейших и наиболее почитаемых франкских монастырей.

Брачные отношения оставались элементом частноправовой сферы. Никакого обязательного участия в оформлении брака священнослужителей или королевских чиновников в качестве официальных представителей институтов государственной власти не предполагалось. Во всяком случае, ни то, ни другое по источникам не прослеживается. Это не означало, однако, отсутствия некоторых формальных ритуалов. Заключение брака было публичным действом, оно происходило в присутствии свидетелей, совершалось по предварительной договоренности заинтересованных сторон, сопровождалось преподнесением даров и пирушкой. Однако важнейшим конституирующим элементом брачной процедуры являлся собственно половой акт.

В каролингскую эпоху в отношении церковного брака возобладала линия, идущая от Августина и трактовавшая его как допустимое для мирян состояние, как меньший грех по сравнению с иными формами половых связей, как морально приемлемое средство удержаться от «блуда». Церковный брак рассматривался как моногамный и нерасторжимый, а его главной целью было рождение потомства. В целом, эта модель оказывалась достаточно гибкой. Например, вопрос об утраченной девственности в данном контексте отходил на второй план и не считался непреодолимым препятствием к заключению союза. В Западной Европе моногамный церковный брак окончательно утверждается лишь к концу XIII столетия. Применительно к каролингской эпохе его наличие определенно можно констатировать лишь в отношении королевской фамилии, да и то не ранее второй трети IX в.

Насколько сложным и противоречивым был этот вопрос, наглядно продемонстрировало так называемое дело о разводе Лотаря II (835–869 гг.). В 855 г., после смерти своего отца, императора Лотаря I, он унаследовал Лотарингию. Еще до восхождения на трон юноша сожительствовал с некоей Вальдрадой, представительницей знатного франкского рода. Однако, став королем, Лотарь по политическим соображениям женился на Титберге, происходившей из могущественной семьи Бозонидов. Тем не менее через пару лет он окончательно разочаровался в браке, к тому же бездетном, и вновь сошелся с Вальдрадой, которая вскоре родила ему сына. Стремясь узаконить права будущего наследника, Лотарь по решению церковного синода развелся с Титбергой и отправил ее в монастырь. Однако за женщину вступились родственники, не желавшие терять свое политическое влияние. Далее последовала череда мучительных судебных разбирательств и решений церковных соборов, в ходе которых Титбергу обвинили в инцесте и повторно сослали в монастырь, а Лотарю разрешили официально жениться на Вальдраде.

Однако это дело неожиданно приняло общеевропейский масштаб. В него по различным конъюнктурным соображениям оказались втянуты многие лотарингские и западнофранкские епископы, короли Карл Лысый и Людовик Немецкий, император Людовик II Италийский, а также римский понтифик Николай I. Последний, стремясь к повышению политической роли папского престола во франкских землях, категорически настоял на отмене постановлений франкских церковных соборов, отлучил от церкви некоторых лотарингских епископов, принявших «неверное» решение о расторжении брака, и под страхом отлучения заставил Лотаря вернуть ко двору Титбергу. Некоторое время спустя, доведенная мужем до отчаяния, она сама попросила папу о разводе, но получила отказ, ибо к тому не имелось законных оснований.