Владимир Фромер - Солнце в крови. Том второй

Семья этого «частного лица» живет в Тель-Авиве, в квартале, где министерство обороны предоставляет квартиры своим видным сотрудникам. И как ни был Харари поглощен панамскими делами, он все же нашел время, чтобы со своей женой Пниной начать строительство нового дома в одном из самых фешенебельных тель-авивских районов. Сам Харари в Израиле бывал в те годы редко, но у него и у Пнины здесь много верных друзей. Пересы, например. Шимон и Соня. Долгие годы супружеские пары Харари и Перес были соседями. К тому же Харари — племянник бывшего генерала и видного депутата кнессета Рехавама Зеэви (Ганди).

Майк Харари родился в Тель-Авиве. Его отец, принадлежавший к старинной сефардской семье, много лет прослужил в налоговом управлении. Мать была домашней хозяйкой.

В 18 лет Харари вступил в Пальмах, отличился в Войне за Независимость. А после войны был принят на службу в Мосад — и исчез на долгие годы. Среди коллег по профессии был известен под кличкой «Давид».

В Мосаде Харари быстро выдвинулся благодаря самодисциплине, острому уму, твердости характера. К 70-м годам стал начальником спецотдела Мосада. Это его люди вели на четырех континентах беспощадную войну с террористами и агентами арабских разведок.

В 70-е годы у Израиля появился опасный противник — палестинская террористическая организация «Черный сентябрь». Ей удалось нанести Израилю несколько чувствительных ударов, самым болезненным из которых было убийство спортсменов на олимпиаде в Мюнхене. Погибла почти вся израильская спортивная делегация.

Премьер-министр Голда Меир, оправившись от потрясения, вызванного этим известием, приказала начальнику Мосада Цви Замиру уничтожить главарей палестинского террора, где бы они ни находились, как бешеных собак.

И Мосад приступил к выполнению задания. Время подгоняло, но прежде чем действовать, нужно было еще проделать огромную подготовительную работу. Необходимо было создать отряд ликвидаторов, состоящий из профессионалов, а также вспомогательные группы, которые должны вывести исполнителей на цель и обеспечить им путь к отступлению. Надобно позаботиться о средствах связи, о явочных квартирах, о гостиницах и т. д.

Руководство всей операцией, растянувшейся на многие месяцы, было поручено Майку Харари.

И началась жуткая война в кромешной тьме, в заплеванных парадных, в отелях, на улицах европейских городов, в частных квартирах и в кабинетах, принадлежащих респектабельным деловым людям.

Все чаще европейские газеты сообщали о загадочной смерти то одного, то другого араба, имена которых ничего не говорили широкой публике. В течение пяти месяцев были ликвидированы двенадцать членов организации «Черный сентябрь» — почти все ее руководство. Хорошо известен и описан финал жизни каждого, включенного в составленные Мосадом «проскрипции». Остановимся лишь на одном случае, в котором с особой четкостью проступает характерный почерк Харари.

Под номером «2» в списке значился резидент «Черного сентября» в Париже Махмуд Хамшари. Это был профессионал высокого класса, дирижировавший операциями «Черного сентября» в Европе. Он нигде не появлялся один. Телохранители круглосуточно дежурили у его квартиры, в подъезде, на улице. Обыскивались даже женщины, которых время от времени привозили к нему на «рандеву» — не домой (Хамшари был женат), а на явочные квартиры. И вот однажды возле дома, где жил Хамшари, появился водопроводчик и стал возиться с трубами. Дело житейское… Роль водопроводчика играл высококвалифицированный агент Мосада. Не трубы его интересовали, а телефонный кабель. Неудивительно, что телефон Хамшари стал барахлить. Хамшари, разумеется, позвонил на телефонную станцию и потребовал прекратить это безобразие. Перед ним извинились и обещали прислать мастера уже на следующий день. Ему и в голову не пришло, что все его разговоры контролируются израильскими агентами в припаркованном возле дома грузовике. Мастер явился в служебной форме. Телохранители проверили его документы, оказавшиеся в полном порядке, и он стал возиться с аппаратом. Закончив дело, воздал должное ароматному арабскому кофе, приготовленному телохранителями. Телефон работал нормально. На следующий день, когда жена и дочь Хамшари ушли по своим делам, — сотрудники Мосада знали их распорядок дня, — в квартире раздался звонок. Хамшари снял трубку:

— Да.

— Г-н Хамшари? — услышал он мужской голос.

— У телефона.