Збигнев Залуский - Сорок четвертый

Итак, мне думается, что Сталин, что бы он тогда ни говорил, 3 августа имел достаточно оснований сомневаться в скором освобождении Варшавы… Он ведь отлично знал, что операция «Багратион», последним эхом которой были орудийные залпы на предпольях Варшавы, планировалась Верховным Главнокомандованием Советской Армии в значительно более скромных масштабах. Первоначально она планировалась только на глубину 150 километров, как Бобруйская операция. В мае она была утверждена как Белорусская операция, рассчитанная на 250 километров {114} 114 Н. А. Антипенко. „Тыл фронта“, „Новый мир“, 1965, № 8, с. 116—165. , и из этого исходило планирование работы фронтовых тылов. В этом варианте ее целью был разгром немецкой группы армий «Центр», освобождение Белоруссии и создание таким образом выгодных предпосылок для освобождения в будущем Литвы и Польши. Однако, когда в мае окончательно уточнялся план и принималось решение, надо было учитывать опыт прошлого, и в частности уроки 1941 года. Они свидетельствовали о необходимости наступать через Белоруссию только к северу от Полесских болот и при этом поддержать наступление действиями на южном фланге через Волынь на Люблин и Демблин {115} 115 Константин Рокоссовский. „Два главных удара“, „Военно-исторический журнал“, 1964, № 6. .

Следствием этого было разделение 1-го Белорусского фронта на две группировки, следствием этого был удар, по существу, вспомогательный, который наносился из-под Ковеля на Хелм и Люблин. Его цель состояла не в том, чтобы идти дальше, а в том, чтобы через Седльце выйти в тыл Брестской крепости, сокрушить немецкую оборону на линии Брест — Гродно, которая могла бы задержать наступление главных сил, двигавшихся из Белоруссии северным путем.

Следовательно, войскам предстояло выйти на линию Белосток — Люблин, а дальше к югу фронт должен был установиться где-то между Львовом и Перемышлем {116} 116 См.: Włodzimierz Wołoszyn: „Na warszawskim kierunku operacyjnym”. Warszawa, 1964, s. 13—17. .

Волей судеб события развернулись иначе. Войска, наступавшие на Волыни, достигли своих целей значительно раньше, чем войска, шедшие из Белоруссии. Они пробились к Вепшу, а правым крылом через Седльцы вышли в тыл Бресту. Что им было делать? Ждать? Они продвигались вперед, потому что была возможность. Они находились в движении, когда пришла новая, дополнительная директива Верховного Главнокомандования от 28 июля. Эта директива предусматривала выход советских войск на Нарев и остановку там «в целях подготовки удара по Восточной Пруссии», а войска 1-го Белорусского фронта, действия которых в данном случае интересуют нас больше всего, должны были, овладев районами Бреста и Седльце, «правым крылом развивать наступление в общем направлении на Варшаву и не позднее 5—8 августа занять Прагу (предместье Варшавы), захватить плацдармы на западном берегу Нарева в районе Пултуск, Сероцк, а левым — плацдарм на западном берегу Вислы в районе Демблин, Зволень, Солец» {117} 117 „История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945“, том IV, М., 1962, с. 194. .

Это была третья дополнительная директива с момента начала наступления, третье дополнение к первоначально намеченным задачам. В это время левое крыло фронта уже захватило плацдармы за Вислой, а центр, двигаясь по Люблинскому шоссе на Прагу через Окунев, Воломин, Радзымин вплоть до Легионово, «обтекал» укрепления пражского плацдарма — все еще на расстоянии 150—200 километров от главных сил, между немецкими войсками, оборонявшими линию от Бреста, по Бугу и Неману, и новыми немецкими войсками, разворачивавшимися по Висле, Бугу и Нареву.

С точки зрения главных сил, наступающих через Белоруссию, советские войска левого крыла 1-го Белорусского фронта перевыполнили как свою задачу, так и первоначальные намерения Верховного Главнокомандования.

А главные силы войск, сражавшиеся между Полесьем и Балтикой (правое крыло Рокоссовского — Захаров, Черняховский, Баграмян), могли ли двигаться быстрее? Армии 1-го и 2-го Белорусского фронтов в течение 12 дней — с 23 июня по 4 июля — смяли немецкую оборону на восточной границе Белоруссии и прошли около 200 километров, делая по 16,6 километра в день. В течение следующих 12 дней — с 5 по 16 июля — они, преследуя разбитого противника, прошли около 185 километров, в среднем по 15,3 километра в день. В течение следующих 15 дней — с 17 по 31 июля, — преодолевая растущее сопротивление перебрасываемых из глубины рейха резервов, они прошли около 100 километров, в среднем по 6,5 километра в день. За весь август продвижение составило 90 километров {118} 118 По: „Белорусская операция в цифрах“, „Военно-исторический журнал“, № 6, 1964. . Темп ослабевал, наступление выдыхалось. Ближайшее к Варшаве левое крыло советской группировки в Белоруссии до 1 августа в течение 39 дней наступления прошло 49 километров.