Илья Левит - Сказки доктора Левита - Беспокойные герои (Иосиф Трумпельдор и Чарльз Орд Вингейт)

Но «Хагана» уже не была единственной военной организацией евреев. В 1931 году в ней произошел раскол. «Ревизионисты» создали свою, небольшую поначалу, военную организацию «Эцель» — аббревиатура ивритских слов «Национальная военная организация». В Хайфе «Эцель» первое время почти не был представлен: этот город уже тогда был «красный». В общем, как и всегда, честная конкуренция шла всем на пользу. Даже если это была конкуренция между слоном и моськой. Несмотря на малочисленность, «Эцель» был заметен в событиях 1936–1939 годов, а тем более позднее. Интересно заметить, что возник «Эцель» не по инициативе Жаботинского, а «снизу» — по инициативе «ревизионистов» — жителей Земли Израильской, которые боготворили Жаботинского, но не всегда его слушали. Итак, в «Хагане» была 21 тысяча человек, из них 4 тысячи женщин. Было у них 230 пулеметов, 4500 винтовок, около 10000 пистолетов. В «Эцель» состояло 1500 человек, вооруженных несколькими сотнями единиц стрелкового оружия. А еще у евреев было 600 «легальных» ружей в «запечатанных ящиках». Об этом арсенале я уже не раз вспоминал. С этими силами мы и вступили в борьбу.

Не подлежит сомнению, что твердость, проявленная тогда евреями, была важной причиной того, что борьбу на Земле Израильской в 1936–1939 годах арабы проиграли. Это был единственный проигрыш прогитлеровских сил накануне Второй мировой войны. Во всех других местах — Эфиопии, Испании, Судетах — Гитлер и ставший ему другом Муссолини выигрывали.

Но твердость, которую евреи проявляли с самого начала, не исключала наивности. Трудно лечится эта болезнь у евреев! Была провозглашена «хавлага» — «сдержанность», причем поначалу этой тактики придерживался и «Эцель». На практике это значило: оборона поселений. Тут сказались и нежелание портить отношения с англичанами, и надежда, что волнения стихнут сами по себе, и традиции еврейской самообороны в рассеянии, и другие, в том числе моральные, соображения. Впрочем, в 1936 году действительно был момент, когда казалось, что арабы остановятся, и вот почему. Были убиты две еврейки — медсестры, шедшие на работу в больницу Яффо, где лежали арабские пациенты! Видимо, напавшие на них арабы не знали, кто они. Или были какими-то уж совсем мерзавцами. Как бы то ни было, арабы на один день смутились. Но в таких случаях они быстро ориентируются: заявили, что это было, видимо, убийство по личным мотивам, что арабские борцы за свободу тут не виноваты. Итак, евреи заперлись в своих поселениях и лишь изредка проводили ответные акции, в случае особо зверских арабских действий, вроде вышеупомянутого убийства медсестер. Арабы же не спешили идти на штурм еврейских поселений и кварталов, предпочитая уничтожать посевы, жечь леса, вырубать фруктовые сады и оливковые рощи. А главное — нападать на транспорт. Скоро он стал ходить колоннами, под английской охраной, но нападали и на колонны, да и не всюду была возможность таковые создавать. Не было в те дни для еврейского ребенка большего хвастовства перед друзьями, чем сказать: «Мой папа — шофер!»

Что же с самого начала старались сделать евреи? Нейтрализовать результаты арабской забастовки. Так как англичане не приняли арабского ультиматума, забастовка длилась полгода. И евреи в некотором смысле смогли воспользоваться этим!

Первая реакция британских властей на арабский бунт была для нас благоприятна. Евреи обратились к Уокопу с просьбой о строительстве причала в Тель-Авиве. Тут надо кое-что объяснить. Главным портом страны уже тогда, как и теперь, была Хайфа. Там арабы не бастовали. Вообще они там медленно раскачивались. Мэр Хайфы, араб, был в принципе против вооруженных столкновений, поэтому позже ему придется скрываться от арабских террористов. Видимо, сказывалось еще и то, что в Хайфском порту существовали бригады евреев-грузчиков, поэтому забастовка все равно не парализовала бы порт полностью.

В Яффо же было иначе. Там порт оказался под полным контролем арабов. Собственно говоря, сам порт был плохонький: природные условия в том районе не подходят для большого современного порта. Теперь он перенесен в Ашдод, но тогда роль его была важна. И для Тель-Авива, и для всего юга страны.

В результате арабской забастовки порт оказался парализованным, и евреи предложили построить причал в Тель-Авиве. Уокоп, бывший тогда верховным комиссаром, согласился. Все было сделано очень быстро. Порт, мягко говоря, был неважненьким, но Яффский заменить смог. Открытие его стало праздником для евреев. И в общем-то не зря. Помимо прочего, в еврейском порту меньше приходилось опасаться недружественных «глаз». Меж тем и британская власть принялась наводить порядок в Яффо.