Раймон Казель - Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии

Однако турниры, светские собрания, церемонии были не единственными занятиями Иоанна, чрезвычайно гордого победой при Мюльдорфе, в те дни, что он провел в столице Франции. Наряду с праздниками его здесь занимала и дипломатия. А скорее то и другое совмещалось, как на Венском конгрессе [82] Венский конгресс (1814–1815 гг.) — конференция европейских государств, где победители французского императора Наполеона Бонапарта обсуждали вопросы послевоенного устройства. — Примеч. ред . . В самом деле, обоим суверенам надо было уладить друг с другом многие вопросы, и для каждого из них союзнические отношения даже становились поводом вмешиваться в дела, которыми был занят другой.

Первым делом, требовавшим завершения, был конфликт между Иоанном и графом Бара из-за охраны города Вердена. Карл IV пригласил графа Бара, который также был его союзником, приехать в Париж и изложить свою точку зрения. Благодаря посредничеству французского короля, король Чехии и граф Бара заключили в Мант-ла-Жоли 28 мая 1323 г., всего недели через две после коронационных торжеств, мирный договор, улаживавший спорные вопросы и прекращавший распрю. Договор включал следующие основные положения: прежде всего, как всегда, брак: старшая дочь Иоанна или, если такой союз будет невозможен, ее младшая сестра (Маргарита была обручена с герцогом Генрихом Нижне-Баварским, Бона была обещана сыну маркграфа Майсенского, а двойняшек, которые родились совсем недавно, в марте [83] 27 марта 1323 г. — Примеч. пер. , Анну и Елизавету, нельзя было рассматривать как старшую и младшую; надо полагать, майсенский брак Иоанн уже считал расторгнутым) до 24 июня 1329 г. выйдет за старшего сына графа Бара. Задача назначить приданое будущей супруге и распределить между ее отцом и свекром права на спорный замок Мюро-ан-Барруа возлагалась на Рауля де Бриенна, графа Э, и Филиппа Валуа, графа Менского. Оговаривалось, что, если обоим арбитрам не удастся прийти к единому мнению, их спор рассудит король Франции как верховный арбитр. Чешский король отказывался от притязаний на замок Манси (по-немецки — Менхен), но граф Бара должен был передать этот замок сыну как часть приданого будущей супруги. Решение о праве на охрану города Вердена, порученную Людовиком Баварским Иоанну, вынесет лично король Франции. Обе стороны не будут включать находящиеся под «охраной» города в свои сферы влияния.

Если одна из договаривающихся сторон дерзнет разорвать договор, она должна будет уплатить штраф в шестьдесят тысяч ливров, половина из которых пойдет французскому королю. Наконец, оба соперника выдвигали своими поручителями: Иоанн — графа Э и Гуго де Сен-Поля, Эдуард — графа Менского, маршала де Три и Ансо де Жуанвиля, сенешаля Шампани и сына знаменитого историка Людовика Святого.

Поскольку оба арбитра, граф Э и Филипп Валуа, не смогли договориться (может возникнуть вопрос: не сам ли Карл IV предписал им не найти согласия, чтобы иметь возможность выступить в роли верховного арбитра?), французский король — как частное лицо, а не как суверен — вынес следующее решение: Иоанн Чешский даст шестнадцать тысяч ливров своей дочери, треть из них после свадьбы, за счет доходов с земли Марвиль. Граф Бара велит сыну передать дочери Иоанна в качестве приданого тысячу шестьсот ливров [84] Земельная мера, означавшая площадь, дающую один ливр ренты. — Примеч. пер. земли. Что касается замка Мюро-ан-Барруа, то до рассмотрения прав, которые могут на него иметь оба князя, его примет во владение король. В отношении «охраны» Вердена Карл IV распорядился так, как договорились Иоанн и Эдуард, но при условии соблюдения прав на этот город, которыми он может обладать сам.

Уже при беглом знакомстве с этим договором создается впечатление, что выиграл от него только один верховный арбитр: в случае нарушения пакта ему были обеспечены тридцать тысяч ливров; он накладывал руку на замок Мюро; он оставлял за собой право решить вопрос об охране Вердена. Перед нами словно иллюстрация к басне об устрице и участниках тяжбы [85] Имеется в виду басня Жана Лафонтена, названная в русском переводе А. Измайлова «Устрица и два Прохожих»: двое путников находят устрицу и никак не могут ее поделить; прохожий, вызвавшийся быть третейским судьей, съедает устрицу и раздает участникам тяжбы створки раковины, предлагая им на том помириться. Мораль: «Все тяжбы выгодны лишь стряпчим да судам». — Примеч. пер. на дипломатическом материале. К тому же последняя статья обязывала Иоанна и Эдуарда отныне выносить свои ссоры на суд двух арбитров, а в случае разногласий между арбитрами — на суд короля Франции. Это был триумф капетингской политики, направленной на достижение контроля над лотарингскими землями. Теперь недовольным следовало обращаться уже не к императору. Для графов Бара и Люксембурга арбитраж французского короля отныне станет обязательным, поскольку им придется выбирать двух арбитров, у одного из которых сердце наверняка окажется достаточно французским, чтобы не пойти на соглашение с коллегой и тем самым передать спор на суд Парижа.