Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I - 1878 – лето 1907 года

Капанадзе П. «Я должен увидеть Ленина» // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 24-25.

№ 16

Давид Сулиашвили [134]:

Дорогого вождя рабочего класса Иосифа Сталина я знал с детства. То были 1893-1894 годы. Я учился еще в младших классах Горийского духовного училища. Хорошо вспоминается мне его сладкий голос, когда он пел тенором в училищном хоре. Его сладкий тенор запомнился мне в особенности потому, что он пел во время молитв великого поста в составе трио.

Из воспоминаний Давида Сулиашвили, записано в 1934 г. Перевод с грузинского.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 164.

№ 17

Свидетельство [135]:

Воспитанник Горийского духовного училища Джугашвили Иосиф Тифлис-с[кой] губернии г. Гори крестьянина Виссарио[на] сын, родившийся в шестой день месяца декабря тысяча восемьсот семьдесят восьмого года, поступил в сентябре 1890 года в первый класс училища и при

отличном поведении (5)

показал успехи:

По окончании полного курса учения в духовном училище в июне 1894 г. причислен училищным правлением к первому разряду училищных воспитанников […]

В удостоверение чего и дано ему, Джугашвили , сие свидетельство от Правления Горийского духовного училища за надлежащим подписанием и приложением печати правления. Город Гори, 1894 года июня … дня.

Свидетельство об окончании Горийского духовного училища, выданное И. В. Джугашвили, июнь 1894 г.

РГАС ПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 5. Л. 1 (фотокопия).

Опубликовано: Островский А. В. Кто стоял за спиной Сталина? Фото 7 (фотография).

Летом 1894 г. 15-летний Сосо Джугашвили приехал в Тифлис поступать в духовную семинарию. Считается, что это было решение матери: она хотела, чтобы сын стал священником. Никто никогда не сказал ни слова о том, как к этому выбору относился сам Сосо, который к тому времени был отнюдь не ребенком. Хотел ли он стать священником, был ли он религиозен? Об этом решительно ничего не известно, за исключением того, что в Гори, как и позднее в семинарии, он с удовольствием пел в церковном хоре [136](см. гл. 1, док. 16). К позднейшим рассказам мемуаристов, что еще в Гори Сосо стал атеистом и даже читал Дарвина (см. гл. 1, док. 10), следует относиться с осторожностью, хотя Дарвин действительно входил в число самых популярных книг и служил для молодежи той эпохи отправной точкой религиозных сомнений [137].

Был ли у него выбор? Вроде бы учитель пения из Горийского духовного училища как раз в тот год перешел работать в Тифлисскую учительскую семинарию и предлагал помочь пристроить Сосо туда, но мать Екатерина Глаховна настояла именно на духовной семинарии [138]. Впрочем, сложно судить, насколько тогда эта альтернатива представлялась реальной. Бесо, отец, вообще считал дальнейшее ученье блажью и даже попытался определить мальчика вместо училища на фабрику Адельханова в Тифлисе (см. гл.1, док. 5-8). Быть может, яростная борьба матери за возможность для сына учиться произвела впечатление на тех, кто позднее помог ему попасть в семинарию. Вместе с тем несомненно, что Сосо учиться хотел и старался.

Поступление в семинарию было сопряжено с двумя большими проблемами: туда брали главным образом детей из духовного звания и за обучение нужно было платить [139]. Социальное происхождение Иосифа Джугашвили вплоть до самой революции во всех полицейских анкетах обозначалось как «из крестьян», а денег у Екатерины Глаховны решительно не было. Сосо вслед за прошением ректору семинарии от 22 августа о позволении держать вступительный экзамен подал в сентябре второе – о зачислении на казенный счет (см. док.1, 2). Был принят и получал содержание за счет епархии. А. В. Островский предположил, что юноше мог оказать протекцию один из преподавателей горийского училища [140]. Так или иначе, главную роль, по-видимому, сыграли все же способности и прилежание Сосо, без этого никто не стал бы за него хлопотать.

Он попал в семинарию в непростой момент: как раз возобновлялись занятия после полугодового перерыва, вызванного волнениями среди семинаристов. Тифлисская семинария, несмотря на весьма строгий внутренний распорядок (или как раз благодаря ему), была местом неспокойным и сделалась рассадником бунтарства. В 1885 г. исключенный за неблагонадежность будущий социал-демократ Сильвестр Джибладзе избил ректора семинарии Чудецкого, на следующий год ректор был убит выгнанным учеником Лагиашвили [141]. Группа учеников была исключена в 1886 г., среди них будущий активный большевик Михаил Цхакая [142]. Выпускниками семинарии были участники первых в Тифлисе революционных кружков начала 1890-х гг. Ной Жордания, С. Джибладзе. Они вместе с М. Цхакая имели непосредственное отношение к забастовке семинаристов в конце 1893 г. После этого семинарию на полгода закрыли, отчислили 87 активных забастовщиков, в том числе Владимира (Ладо) Кецховели и Алексея Гогохия, горийских уроженцев и знакомых Джугашвили. Из-за прекращения занятий вернулся в Гори и Михаил (Миха) Давиташвили. Ладо Кецховели был постарше Сосо Джугашвили, волнения застали его в третьем классе. Миха учился в первом и на следующий год оказался в одном классе с Сосо, хотя и в разных отделениях (отделения появились из-за того, что после возобновления занятий в семинарии оказались два первых класса: новый и недоучившийся прошлогодний). Ладо Кецховели позднее стал тем, кто привлек Сосо в социал-демократические кружки. Не только Иосифа Джугашвили, но и еще нескольких его соучеников ждало будущее активных социал-демократов: кроме Кецховели и Давиташвили назовем Иосифа Иремашвили и Дмитрия Гогохия. Впоследствии эта традиция не пресеклась, Тифлисская духовная семинария продолжала выпускать революционеров, десятью годами позже из нее вышел Анастас Микоян.