Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I - 1878 – лето 1907 года

Время идет, и наш сапожник видит, что денег не хватает на самое необходимое, что ему крайне необходимо увеличение заработной платы. В то же время он замечает, что его товарищи поговаривают о каких-то союзах и стачках. Здесь-то и сознает наш сапожник, что для улучшения своего положения необходимо бороться с хозяевами, а не открывать собственную мастерскую.

Сталин И. В. Материалистическая теория. Из серии статей «Анархизм или социализм?» за подписью «Ко…», публиковалась в газетах «Ахали Дроеба» («Новое время»), № 5, 6, 7, 8 – 11, 18, 25 декабря 1906 г., 2 января 1907 г.; «Чвени Цховреба» («Наша жизнь»), №3, 5, 8, 9 – 21, 23, 27, 28 февраля 1907 г.; «Дро» («Время»), № 21, 22, 23, 26 – 4, 5, 6, 1о апреля 1907 г. Перевод с грузинского.

Сталин И. В. Сочинения. Т. 1. С. 314-316.

№ 5

Машо Абрамидзе-Цихитатришвили:

Сосо был во втором отделении [130], когда Бесо стал говорить, что он возьмет ребенка из училища и повезет его в Тифлис для обучения своему ремеслу.

Долго разъясняли ему мой муж, Эгнатошвили и другие близкие товарищи Бесо всю несуразность такого решения.

Детство и юность вождя. Документы, записи, рассказы // Молодая гвардия. 1939. № 12. С. 43-44.

№ 6

П. С. Гогличидзе:

Между Виссарионом и Кеке возникли неприятности по вопросу о воспитании сына. Отец был того мнения, что сын должен унаследовать профессию своего отца, а мать придерживалась совершенно иного взгляда.

– Ты хочешь, чтобы мой сын стал митрополитом? Ты никогда не доживешь до этого! Я сапожник, и мой сын тоже должен стать сапожником, да и все равно будет он сапожником! – так часто говорил Виссарион своей жене.

Несмотря на то, что Виссарион жил и работал в Тифлисе, а Кеке с сыном – в Гори, она постоянно беспокоилась:

– А ну, как приедет Виссарион, да увезет сына и окончательно оторвет его от учебы?

Детство и юность вождя. Документы, записи, рассказы // Молодая гвардия. 1939. № 12. С. 44.

№ 7

Е. Г. Джугашвили:

Учился он прекрасно, но его отец – покойный муж мой Виссарион – задумал мальчика взять из школы, чтобы обучать своему сапожному ремеслу. Возражала я, как могла, даже поссорилась с мужем, но не помогло: муж настоял на своем.

Через некоторое время мне все же удалось его снова определить в школу.

Из рассказа Е. Г. Джугашвили, опубликованного в газете «Правда» 27 октября 1935 г.

Цит. по: Детство и юность вождя. Документы, записи, рассказы// Молодая гвардия. 1939. № 12. С. 44.

№ 8

П. С. Гогличидзе:

Виссариону не давала покоя мысль, что его сын ходит в училище и не изучает ремесло. И вот в один прекрасный день в Гори приехал Виссарион и отдал Сосо на фабрику Адельханова. […]

В училище все были огорчены потерей Сосо, но больше всех сокрушалась мать.

Маленький Сосо работал на фабрике: помогал рабочим, мотал нитки, прислуживал старшим. […]

Через некоторое время мать в свою очередь поехала в Тифлис и увезла сына с фабрики. Некоторые из преподавателей знали о судьбе Сосо и советовали оставить его в Тифлисе. Служители экзарха Грузии предлагали ей то же самое, обещая, что Сосо будет зачислен в хор экзарха, но Кеке и слышать об этом не хотела. Она спешила увезти сына обратно в Гори.

Детство и юность вождя. Документы, записи, рассказы // Молодая гвардия. 1939. № 12. С. 44-45.

№ 9

Д. Гогохия:

В 1890 году, поступив в горийское духовное училище, я впервые встретился с одиннадцатилетним Иосифом Джугашвили.

Предметы у нас проходились на русском языке, и лишь два раза в неделю преподавали грузинский язык.

Я, будучи уроженцем Мегрелии, произносил грузинские слова с акцентом. Это давало повод ученикам смеяться надо мной. Иосиф же, наоборот, пришел мне на помощь. Скромный и чуткий, он подошел ко мне и сказал:

– Ну, давай я буду учиться у тебя мегрельскому языку, а ты меня грузинскому.

Это движение души товарища сильно растрогало меня.

Не одна только скромность отличала Иосифа. Большие способности и любознательность выделяли его среди учеников.

Обычно он был серьезен, настойчив, не любил шалостей и озорства. После занятий спешил домой, и всегда его видели за книгой.

Дядя мой Виссарион Гогохия, в квартире которого я поселился, переехал в дом Кипшидзе. Здесь же, во дворе, жил Иосиф с матерью.

Их комната имела не более девяти квадратных аршин и находилась около кухни. Ход со двора прямо в комнату, ни одной ступени. Пол был выложен кирпичом, небольшое окно скупо пропускало свет. Вся обстановка комнаты состояла из маленького стола, табуретки и широкой тахты, вроде нар, покрытой «чилопи» – соломенной циновкой.