Вячеслав Никонов - 1612-й. Как Нижний Новгород Россию спасал

Помощь им не приходила. Недостаток провианта, остро ощущавшийся еще в августе, становился настоящим голодом.

Командование гарнизона искало пути оптимизации продовольственного обеспечения и повышения собственного благосостояния. После ухода гетмана Ходкевича сидевшие в Кремле поляки, не желая содержать при своих скудных запасах лишние голодные рты, решили выгнать за крепостные стены женщин, детей, стариков, родню бояр, находившихся с ними, предварительно обобрав их всех до нитки.

Арсений Елассонский свидетельствовал, как «староста Струсь с воинами и некоторыми русскими начальниками: Федором Андроновым, Иваном Безобразовым и Иваном Чичериным, после совещания, изгнали из Москвы всех немощных, старцев, жен, мальчиков и девочек, отняли у русских всякий провиант, вещи — серебро, золото, жемчуг, одежды златотканые и шелковые; отняли все доходы и у блаженнейшего архиепископа архангельского (самого Арсения. — В.Н.) и немало вещей и денег».

Федор Андронов и Иван Безобразов взялись исполнять приказ полковника Струся. В сопровождении наемников они обыскали боярские и купеческие дома в Кремле, где забрали все ценные вещи, а пожилых мужчин, женщин и детей уводили с собой. Их согнали на площадь, а потом выгнали из Китай-города. Можно представить ужас людей, которым месяцами внушали, что казаки и боярские холопы только и ждут момента, чтобы ограбить осажденных, а их жен и детей разобрать по рукам.

Члены Семибоярщины лишь направили послание Пожарскому и Минину, умоляя, чтобы земские ратные люди приняли без позора членов их семей.

Пожарский, к неудовольствию казаков, которые давно точили ножи на кремлевских сидельцев, позаботился о том, чтобы принять боярские семьи с честью. Он лично выехал к крепостным воротам и сопроводил толпу женщин и детей в земский лагерь. «Князь Дмитрий же повелел им жен своих выпускать, и пошел сам и принял их жен с честью и проводил каждую к приятелям своим, и повелел им давать обеспечения. Казаки же все за то князя Дмитрия хотели убить, потому что грабить не дал боярынь». Земские дворяне и посадские люди разобрали оставшихся без гроша беженцев по родству и свойству.

После выселения из Кремля русских семей поляки объявили о реквизиции продовольствия и произвели очередные обыски в домах, забрав все, что там еще оставалось. С думными боярами обращались немного вежливее, чем с дворянами и купцами, но и они не избежали грабежа.

Мародеры не обошли даже главу Семибоярщины. Солдаты пробрались в дом Мстиславского и в поисках пищи перевернули его вверх дном. Боярин пытался оказать сопротивление, но получил удар по голове, от которого едва пришел в себя. Потом этот удар позволил Мстиславскому представить себя жертвой польских агрессоров. Вскоре он заявит Пожарскому, что в Кремле находился не по своей воле и «литовские люди били его чеканами и голова у него во многих местах избита». Били, правда, не чеканом, а кирпичом. На этом Семибоярщина, собственно, и закончилась.

Другого участника Семибоярщины — князя Ивана Голицына, который, похоже, высказался за сдачу Кремля — полковник Струсь приказал взять под стражу. Лишь Безобразов и Андронов, не рассчитывавшие на снисходительность ополчения, продолжали настаивать на сопротивлении до конца.

Но как сопротивляться, если голод в Кремле приобретал катастрофические масштабы. Цены на продукты подскочили. Небольшой хлебец стоил уже больше трех рублей. Вскоре хлеб совсем исчез, за лепешку с лебедой просили рубль. Съели всех собак и кошек, облазили все лужайки и дворы в поисках лебеды и крапивы, сдирали и ели кору с деревьев. В начале октября выпал снег, засыпавший еще сохранившиеся кое-где коренья и траву. Даже мышь становилась большим лакомством, а за дохлую ворону платили около рубля.

Затем полковники распорядились вывести из тюрем пленных, забить их насмерть и отдать на съедение гайдукам. Но потом кончились и пленные. Дальше пусть рассказывают поляки. Например, Валишевский: «И все-таки они еще сопротивлялись, питаясь крысами и кошками, травой и кореньями. Предание говорит, что они пользовались для приготовления пищи греческими рукописями, найдя большую и бесценную коллекцию их в архивах Кремля. Вываривая пергамент, они добывали из него растительный клей, обманывающий их мучительный голод. Когда эти источники иссякли, они выкапывали трупы, потом стали убивать своих пленников, а с усилением горячечного бреда дошли до того, что начали пожирать друг друга; это — факт, не подлежащий ни малейшему сомнению: очевидец Будила сообщает о последних днях осады невероятно ужасные подробности».