Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

— На каком расстоянии от заставы надо ставить растяжки?

— Надо согласовать с Селивановым, чтобы он доставал туда из пушек.

Первым ужинать польскими харчами стал Михаил.

— Садись, Гавриил Иванович, поляки готовят вкусно.

Поужинав и дав все распоряжения, Михаил прилег отдохнуть. Проснулся от рёва пушек.

— В чем дело, Селиванов? — спросил Михаил.

— Как стали рваться гранаты, так мы туда послали две пачки снарядов, — пояснил тот.

— Ты, Михаил Иванович, не приказывал, а мы сами сделали. Мы поставили четыре растяжки у куста, на всякий случай.

— Армия выходит? — спросил Михаил.

— Не приостанавливалось движение ни на минуту, — ответил Гавриил.

Утром к Долгову явился посыльный от похоронной команды:

«Михаил Иванович Долгов приглашается принять участие в похоронах боевых товарищей».

Ёкнуло сердце Михаила в страшном предчувствии. Всхлипывая, он говорил шёпотом сам себе: «Думал останутся, будут ранены. Нет. Погибли. Девочки — полусироты. Господи, помилуй их, грешных. Помоги девочкам людьми вырасти. Оставь меня в живых. Не дай в трату. Я помогу сиротам».

Среди лежащих у могилы трупов, готовых к погребению, Михаил Иванович нашёл своих братьев. Они лежали рядом. Михаил встал на колени в головах и зашептал. Он просил прощения у братьев за то, что он как старший брат не защитил их от смерти.

— Надо было тогда ещё раз крикнуть, может, они тогда не услышали моей команды.

Трижды прочитав «Отче наш…», Михаил обратился к Богу:

— Господи Иисусе Христе, сыне Божий! Помилуй недостойных и окаянных раб твоих Василия и Тимофея, убиенных солдат, воюющих за неправое дело. Прости им этот великий грех. Прими души их с покаянием и даруй им царство свое.

Михаил трижды прочитал «Богородицу». Он попросил Богородицу помолиться сыну своему Иисусу Христу, чтобы он по её светлым молитвам помиловал бы раб своих Василия и Тимофея. Простил бы им все их вольные и невольные прегрешения и беззакония земные. И особенно тяжкий грех служения гонителям Бога и спас бы души их от погибели. Михаил стоял на коленях перед братьями до тех пор, пока похоронщики не стали укладывать трупы в братскую могилу. Поцеловал Михаил братьев и встал. Духовой оркестр играл: «Вы жертвою пали в борьбе роковой…» И правда, пали эти люди, трупами которых забита огромная яма, жертвой злодея, который разделил людей и стравил их друг с другом. Жертвой безответственности и бездарности командиров: от командира эскадрона Ивана Красненького до командира полка, командира дивизии и самого Будённого. Почему никто не ответит за гибель этих людей? И не ответит никогда. Михаил стоял у могилы, пока оркестр не перестал играть, могильщики выровняли могилу, солдаты дали салют и все ушли. Пошёл и Михаил к своему коню.

— Товарищ Долгов, подойдите, — окликнул неизвестно откуда взявшийся командир полка.

Михаил подошёл, стал «смирно», но ничего не сказал.

— Я хочу назначить Вас заместителем командира полка, то есть взять к себе заместителем.

— Я сегодня перенёс трагедию. Я похоронил двух младших братьев. У меня на земле не осталось никого родных, а от них осталось по две девочки, теперь сиротки. Ни о каком назначении я сегодня думать не могу. Извините меня, товарищ комполка, — Михаил крутнулся на каблуках и зашагал к коню.

— Это Вы извините, товарищ Долгов. Я поступил как последний… — последнее слово комполка сказал шёпотом.

Михаил не услышал этого, да и не хотел он слышать вообще ничего.

На следующее утро комполка известил Михаила, что он, Долгов Михаил Иванович, назначен командиром первого эскадрона первого полка дивизии. Приказ подписал командир дивизии.

Михаил, уводя с заставы своё хозяйство, расположил его неподалеку: трава немятая и воды вволю. Часа через три он решил перебраться восточнее станционного посёлка, так как поляки могут напасть ночью, а его эскадрон будет крайним. К вечеру Михаил получил ещё одно указание: «Подготовить эскадрон к полковому смотру». Смотр принимал сам Будённый. Он вызвал к себе Долгова, распросил о его делах во время выхода четвёртой и пятой дивизий из окружения и наградил именной шашкой.

Через два дня Михаил получил письмо из волостного совета станицы Прихопёрской. Писал двоюродный брат жены Кати, Иван Никитович Попов, буденовец, лишившися левой руки. Письмо было пухлое, в большом конверте. Михаил рвал конверт, руки его дрожали и почти не подчинялись ему. Он ждал большой беды. Так и было. Иван Никитович писал, что обе его снохи померли. Остались четыре сиротки. Они на попечении Кати, но Катя болеет сама: у неё экзема на руках и на ногах. У Кати жила девушка в работницах, но она ушла замуж. В письме были справки: о болезни Кати, о смерти снох, о наличии и возрасте детей. Михаил Иванович, прочитав письмо, отправился к командиру полка получить справки о смерти братьев. В штабе полка Михаила не задержали. Не задержали его и в штабе дивизии. Командир дивизии сказал: