Андрей Пушкаш - Краткая история Венгрии. С древнейших времен до наших дней

Сторонники миграционной гипотезы (о приходе восточных романцев в области севернее Дуная после X в., к середине XII в., в течение XII в.) обращают внимание на проживание влахов южнее Дуная в X–XI вв., что зафиксировано достоверными источниками. Эти ученые указывают на первые однозначные свидетельства о влахах севернее Дуная, которые датированы 1222, 1223, 1224, 1234, 1247, 1250 гг. (последнее о событии 1210 г.), а также на существование у жителей Валашского княжества устной традиции о приходе их предков с юга. Кроме того, сторонники миграционной гипотезы говорят о неправомерности использования рассказа «Повести временных лет» о «волохах», так как этникон «Повести» «волохи», «волъхи», судя по историческому и текстологическому контексту, означал не предков румын и молдаван, а иеолатинское население Восточной марки (предков итальянцев и французов). Исследователи ссылаются на «переселение» Анонимом в Среднее Подунавье X в. народов, населявших соседние с Венгрией страны на рубеже XII–XIII вв.: «романи» (жителей земель Священной Римской империи), болгар, половцев, влахов (жителей Второго Болгарского царства), чехов, народа «склави» — части южнославянских этносов.

Принимается в расчет и то обстоятельство, что Аноним не знал о проживании в Среднем Подунавье X в. известных по достоверным источникам народов: аваров, баваров, гепидов, жителей Восточнофранкской империи. Ученые указывают на «удревнение» датировок более тысячи сохранившихся археологических памятников V–IX вв., часть которых сторонники гипотезы континуитета считают остатками культуры романизированного населения II–III вв. н. э., а также на отсутствие следов этого населения в топонимии. Они полагают, что у сторонников гипотезы автохтонности нет аргументов в пользу достоверности рассказов «Повести: временных лет» и Анонима. Приверженцы гипотезы о миграции восточных романцев говорят о различных условиях сохранения: романизированного населения в Дакии и в Паннонии и о различных сроках пребывания римлян в этих областях. (После 400 лет римской власти в Паннонии там не сохранилось романизированного населения, хотя условия для этого были более благоприятны, нежели в Дакии.)

Перечисленные аргументы спорящих сторон работают на гипотезы, поскольку прямых свидетельств ни о континуитете романизированного населения после III в., ни о его миграции из областей южнее Дуная после X в. мы не имеем.

Заселение мадьярами Среднего Подунавья началось в 895–900 гг. В результате изучения письменных источников, материалов топонимии и археологии установлено, что в течение X в. полуоседлые мадьяры (венгры) заселили равнины и холмистые районы с лиственными лесами Среднедунайской низменности. Природными границами расселения мадьяр, имевших развитое скотоводство и начатки земледелия, являлись нижние границы хвойных лесов на склонах Карпат.

Те мадьяры, которые ранее занимались рыболовством, заселяли богатые водами болотистые местности. Здесь (области Бодрогкёз, Шаркёз, Орманьшаг, часть междуречья Дравы и Савы) их культура долго сохраняла архаичный характер. Ко времени прихода мадьяр славянские земледельческие народы были расселены на границах между горами (или плоскогорьями) и равнинами, в долинах среднего течения карпатских рек (признано, что долины верховьев этих рек в IX–X вв. не были заселены). Природные условия не требовали вытеснения славянского населения мадьярами-полукочевниками. В местностях, пригодных для поселения как славянских народов, так и мадьяр (на границе хвойных лесов и равнин), последние подселялись к жителям славянских сел, что нашло отражение в археологических памятниках, «сохранившихся, в частности, на территории Словакии, например у села Чакайовце, около Нитры.

Подводя итоги многолетнему исследованию отношений между мадьярами и славянским населением, один из венгерских историков констатирует: «Совместное обитание в X в. в бассейне Карпат мадьяр и славян привело к их слиянию и возникновению общей материальной и духовной культуры. В большинстве тех местностей, где мадьяры имели численное преобладание, ассимилировались славяне, и это приводило к образованию венгерской общности с новым обликом культуры. Там же, где преобладали славяне, например южнее Дравы, подобного рода процесс имел своим результатом появление славонского этноса с новым обликом культуры.

Детали этого процесса еще не выяснены. Антропология и археология до сих пор не смогли четко отделить памятники местного славянского простонародья, смешанного с аварами и оногурами-болгарами, от памятников мадьярского простонародья, в большинстве своем европеоидного и не столь сильно отличающегося своей культурой от славянского простонародья. Они смогли лишь установить, что с последней трети X в. в более плотно населенных местностях Карпатского бассейна началось формирование единого по своему облику и культуре простонародья. Точно так же исследователи венгерско-славянских языковых связей, кроме регистрации заимствованных слов и определения населенных славянами территорий, лишь в редких случаях смогли приемлемо установить время и способы взаимного обмена материальными и духовными ценностями».