Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

Рис. 125. Византийский стяг.

По: Dawson T. Byzantine Infantryman. Eastern Roman Empire с. 900 — 1204. Osprey Publishing Ltd, 2007. P. 42.

Рис. И. В. Кирсанова.

«Стратегикон» Маврикия дает детальное описание действий против четырех возможных противников: персов, скифов (аваров, турок и гуннских народов), «светловолосых народов» (франков, лангобардов и др.) и славян и антов. В каждом случае главу открывает изображение культурного облика того или иного народа или народов, сопровождаемое объяснениями их поведения и морального облика, после чего следует детальное описание их тактической организации и построения на поле битвы. Каждое такое описание сопровождается предложениями лучших способов противостоять этому врагу и одержать над ним победу. Впрочем, в обоих трактатах, сколь бы ни велика была зависимость Льва от своего предшественника, совершенно ясно выражена мысль о том, что полководец обязан хорошо знать своего противника и никоим образом не допускать его недооценки [1479]. Было замечено, что хотя «Стратегикон» — это не первый трактат, автор которого считает, что ромеи должны быть знакомы с тактикой своего врага, но он является первым трактатом, автор которого вникает в подобные детали. Это отчасти отражает тот факт, что интересующие его методы уже стали частью позднеримской традиции, равно как и то обстоятельство, что они отражали те самые две или три «модели» организации тактики и поведения на поле боя, которые мог выбрать командующий византийской армией [1480]. Соответственно, трактат «О боевом сопровождении» дает наиболее детальный обзор того, как надо действовать против неприятеля на восточном фронте, в то время как сочинение «О лагерном устройстве» ( De castrametatione ) посвящено описанию военных действий на Балканах, хотя в данном случае вражеская тактика описывается только в том смысле, как следует избегать засад [1481].

В условиях приближающейся битвы во время построения войска должны были как можно дольше сохранять молчание. Смысл заключался в том, чтобы лишить противника присутствия духа, произведя на него впечатление полным молчанием и дисциплиной византийских шеренг. То, что подобный прием действительно существовал, становится ясным из описания Феофилактом Симокаттой сражения между объединенными силами ромеев и персов против персидских мятежников, состоявшегося в 591 г. (Theoph. Sim., V, 9, 5–7). «Тактика» Льва поддерживает то же самое требование (Leo, Tact., XX, 204).

Знамена получают благословение сопровождавших армию священников, и воины участвуют в литургии, предназначенной для очищения их душ, и молятся о даровании победы.

Военный клич следовало издавать в момент оставления лагеря . Согласно «Стратегикону» Маврикия, офицеры и священники должны были издать клич «Κύριε ἐλείσον» («Господи, помилуй»), а солдаты, отряд за отрядом, должны были трижды ответить «Deus nobiscum» («С нами Бог»), по мере того как они оставляли лагерь [1482]. Оказавшись на боевых позициях, войска не должны были совершать никаких лишних движений, а солдаты и младшие офицеры должны были ожидать приказов к атаке и быть готовыми должным образом отразить атаку неприятеля. Это делалось посредством лучников, фронтальной атаки или любого другого способа. Лишь перед самым столкновением с противником они снова должны были прокричать боевой клич или начать военную песню с целью лишить противника присутствия духа. На практике, разумеется, использование боевого клича или песни сильно зависело от конкретных обстоятельств (Maur., VIII, 2, 46) [1483]. Есть немало примеров, когда солдаты, которые должны были окружить вражеские войска, производили перед атакой максимально возможный шум при помощи военных кличей, звуков труб, барабанного боя, леденящих кровь воплей, чтобы испугать противника, особенно если византийцы уступали ему численно, и именно это рекомендуют военные трактаты. Таким образом, меньшая по численности византийская армия терроризировала расположенное лагерем у Батис Риакс войско павликиан (878 г.), перед тем как спуститься с окружающих это место холмов и полностью уничтожить противника (Th. cont., 273–274). Иоанн Цимисхий использовал аналогичный прием в 970 г., стремясь запугать русов при Преславе, в то время как основные силы сомкнутыми рядами подходили к полю предстоящего сражения (Leo Diac., VIII, 4; об использовании барабанов: Leo Diac., I, 11; II, 6; VI, 13). Использовались и другие боевые кличи. Так, в одном из сражений в 878 г. солдаты хором кричали: «Крест победил!» В середине X в. войскам предписывалось издавать несколько иной клич: «Господь Иисус Христос, наш Бог, сжалься над нами. Аминь» (Maur., II, 18; РМ, IV, 11).