Отношение англичан к этой новой массовой иммиграции не имело ничего общего ни с расизмом, ни с культурными различиями. Поляки любили футбол, пиво и были белыми христианами; их деды летали на «харрикейнах» и бились бок о бок с британскими войсками во Второй мировой войне; Польша была усердным членом НАТО. Однако обычным англичанам, как и всем в истории, нужно было как-то понять, почему они должны доброжелательно относиться к пришельцам, говорящим на другом языке и пытающимся заполучить то, что, по мнению местных, по праву принадлежало им.
На выборах 2009 г. в Европарламент от Великобритании стало ясно, что главные партии слишком уж успокоились, считая, что ядру их электората ничто не угрожает. Партия независимости Соединенного Королевства Найджела Фараджа расколола избирателей Юга, а неонацистская Британская национальная партия практически открыто получила два места на Севере (как и Партия независимости). Однако две крупнейшие партии не обратили внимания на признаки грядущей катастрофы. Их депутаты вместе с советниками родились и выросли при двухпартийной системе: работать в других условиях они не могли и не умели.
Церемония открытия Олимпийских игр 2012 г., 23 июля (© Shimelle Laine)
Новая армия английских избирателей, созданная годами Cool Britannia, эмиграции внутри ЕС и экономии
Собственно, на выборах в парламент 2010 г. все вроде бы шло по-прежнему: Внешняя Британия снова объединилась против Юга, и единственной новостью стало то, что консерваторы все еще казались кому-то не самым приятным выбором, так что многие южане проголосовали за либералов и образовалась первая в истории коалиция тори и либералов. Этот южный альянс выбрал в качестве стратегии выхода из финансового кризиса умеренность и призвал к сокращению расходов. Поскольку расходы в основном заключались в выкачивании денег из центра во Внешнюю Британию, последствия оказались более ощутимы именно там.
Давно запланированная церемония открытия Олимпийских игр в Лондоне (2012) была основана на идее показать нацию, которая гордится собой. На самом же деле это была скорее отходная молитва. Новые лейбористы и коалиция случайно обусловили много общего для жителей Севера и Юга Англии.
Две Англии – одна партия
Но стали ли разгневанные англичане с Севера и Юга голосовать единодушно? Во втором десятилетии нового тысячелетия их пристрастия все еще оставались столь же региональными, что и всегда.
«Лейбористский Север и консервативный Юг словно бы делят Англию на две нации… культурные и политические различия становятся все более явственными».
Из статьи «Разделенное королевство» (Divided Kingdom), Economist, 18 сентября 2013 г.
Даже в протестном голосовании Север и Юг расходились: единственным местом, где и Британская национальная партия, и Партия за независимость набрали довольно много голосов, стал Эссекс – «столица Брексита» (Дэнни Дорлинг).
Фарадж проложил путь остальным. Его партия уперлась в стеклянный потолок, потому что отношения с ЕС не были насущным вопросом, который беспокоил многих. Другое дело иммиграция. В 2012 г. Британская национальная партия самоуничтожилась во внутрипартийной борьбе, и Фараджу удалось привлечь ее сторонников. Новый гибрид двух партий сумел превратить личные тревоги в предмет массового беспокойства и пересечь прежние границы.
«Всплеск популярности Партии за независимость… не стоит связывать с враждебностью общества по отношению к Европе, так как этот вопрос никогда не входил и в число десяти самых насущных проблем британцев».
Джордж Паркер, «Найджел Фараж» (Nigel Farage), Financial Times, 8 марта 2013 г.
Дэниел Ханнан, член Европарламента от тори, которого в Financial Times впоследствии назовут «идеологом Брексита», сказал, что Фарадж нашел решение. Евроскептики, тщетно выступавшие за выход из Евросоюза в течение двадцати лет, наконец-то заполучили на свою сторону английских обывателей. Ханнан предложил договор между тори и Партией за независимость – и полностью переписал историю выступлений против ЕС.
В 1990-е гг. протесты против ЕС воспевали грабительский, охватывающий все океаны британский капитализм; ныне же, в поисках сочувствия у рабочего класса с его оборонительными настроениями, евроскептицизм стал педалировать тему английского сопротивления. Справа: фрагмент сцены 57 Гобелена из Байе (© Myrabella / 2011 Creative Commons)
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу