Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии

1964 г.: тори у власти, но кажется, что все прежнее отмирает. Слева: пожарная команда Лестера готовится к сносу Гарендон-холла, который больше не могут позволить себе содержать хозяева. Гарендон-холл, 1964 г. Фотография Сида Холла, Loughborough Monitor, 13 мая 1964 г. Справа: даже итонцы хотят быть похожими на тех крутых парней из Ливерпуля, которые завоевали Америку, потому что пели и говорили почти как американцы. «Мальчики из колледжа» – газетная вырезка, июнь 1964 г. (© Jane Sellek, Eton College)

Гарольд Уилсон отлично понимал, как полезно оказаться на одном экране с The Beatles. Алек Дуглас-Хьюм понятия об этом не имел и просто стремился вести себя достойно. Слева: The Beatles встречаются с Гарольдом Уилсоном за шесть месяцев до его избрания, отель «Дорчестер», 19 марта 1964 г. (© Keystone Press / Alamy). Справа: премьер-министр сэр Алек Дуглас-Хьюм в своем особняке в Колдстриме, графство Бервикшир, с любимым подружейным лабрадором, 25 октября 1963 г. (© Trinity Mirror / Mirrorpix / Alamy)

В отличие от ее Консервативной партии. В 1963 г. «итонский магический круг» (как язвительно назвал эту организацию один разочарованный тори) объявил, ко всеобщему изумлению, что новым премьер-министром Великобритании станет аристократ из аристократов – 15-й граф Хьюм. На выборах 1964 г. ему противостоял первый премьер-министр, который отчетливо понимал роль телевидения, громких фраз и популярной музыки.

Если консерваторы безнадежно отставали от нового темпа жизни, то лейбористам удалось переориентироваться в почти что неполитическую «партию современности», выше всего ставящую «белое каление технологической революции». Ливерпульский акцент внезапно вошел в моду – «фантастическая четверка» гастролировала по Англии прямо во время выборов, так что легкий йоркширский выговор Уилсона, смягченный многими годами в Оксфорде, казался весьма привлекательным даже для молодых южан, сравнивавших его с патрицианским произношением Дугласа-Хьюма.

Слева: обложка журнала Time от 15 апреля 1966 г. (© Time USA, LLC). Справа: английские болельщики на финале чемпионата мира по футболу, 30 июля 1966 г. (© PA / Alamy)

На выборах 1964 и 1966 гг. в Лондоне за лейборис- тов проголосовало больше, чем в любом другом регионе, что позволило им получить (незначительное) преимущество в Англии всего лишь второй раз в истории. В Америке Лондон был объявлен свингующим городом, а когда Англия в 1966 г. выиграла чемпионат мира по футболу, редко где можно было увидеть флаг святого Геор- гия: англичане все еще охотно считали себя британ- цами.

Тем временем давали себя знать упущенные в 1950-х гг. возможности. Преимущество в производительности над Францией и Германией было утрачено – навсегда. Хуже того: внутренняя статистика маскировала старинный разрыв. Юг всегда был далеко впереди в сфере услуг, но теперь вырвался вперед и в промышленном секторе.

«К середине 1960-х гг. “Юг и Восток” Британии укрепились в качестве основного географического индустриального региона страны».

Затем Уилсон нарушил неписаный договор с Америкой. Он так резко сократил оборонные расходы, что Британия больше не могла позволить себе удерживать последние аванпосты империи. Но если Британия не собиралась выступать в роли стратегического военного партнера США, то зачем ее субсидировать? Федеральная резервная система выдернула штепсель из розетки, и в 1967 г. Уилсону пришлось пойти на девальвацию фунта стерлингов впервые с 1949 г., сопроводив ее нашумевшим заявлением о том, что «от этого фунт в кармане гражданина никак не изменится». Тут же начался закат Соединенного Королевства.

На фоне террористических действий в Северной Ирландии главное британское учреждение – парламент – поставило под сомнение основную идею самого своего существования: люди выбирают представителей, но после этого представители могут – даже должны – принимать собственные решения.

«Ваш представитель обязан вам не только своим местом, но и своими решениями; и если он приносит их в жертву вашему мнению, то он не служит вам, но предает вас».