Михаил Гаспаров - Собрание сочинений в шести томах. Т. 1 - Греция

Прежде всего это относится к творчеству Федра и Бабрия, основоположников латинской и греческой стихотворной басни. В научной литературе Федр и Бабрий до последнего времени 54 54 М. Голиас ( Golias M. Geneza, rozwój i character bajek ezopowych // Zeszyty naukowe uniwersytetu Lòdzkiego. 1957. Seria 1. Т. VII. S. 366–371) первым отметил, что творчество Федра связано с традицией народной философии, творчество Бабрия – с традицией школьной риторики. Е. М. Штаерман (Мораль и религия угнетенных классов Римской империи. М., 1961. С. 11) впервые отметила, что идеология Бабрия совершенно иная, чем в Федра, – «чуждая и даже враждебная народу». Трудно согласиться лишь с тем, что Е. М. Штаерман сближает с Федром, а не с Бабрием третьего поэта-баснописца древности – Авиана (Там же; ср.: Она же . Кризис рабовладельческого строя в западных провинциях Римской империи. М., 1957. С. 128). В действительности Авиан полностью принадлежит к бабриевскому направлению: все его сюжеты (за единичными исключениями) восходят к бабриевскому сборнику; отбор сюжетов не показывает в нем ни малейшего интереса к социально-политическим проблемам; когда в моралях двух басен (36 и 41) Авиан противопоставляет знать и чернь, никаких демократических симпатий в этом противопоставлении не обнаруживается («сочувствие беззащитному» в басне 41 Е. М. Штаерман усматривает безосновательно). Подлинным продолжением федровского направления являются не басни Авиана, а возникшие приблизительно одновременно басни «Ромула». всегда перечислялись вместе, рассматривались как явление одного порядка, считалось даже возможным пользоваться текстом Бабрия для исправления текста Федра и наоборот. Между тем во всей античности трудно найти двух других поэтов, так несхожих между собой, как несхожи Федр и Бабрий. Федр и Бабрий противоположны во всем: и в идейной направленности своего творчества, и в содержании, и в стиле.

Федр жил в Риме в первой половине I века н. э., он был современником первых императоров и первых проявлений идейной оппозиции против монархического строя. Бабрий жил в восточных провинциях империи в первой половине II века н. э. 55 55 Эта датировка может считаться общепризнанной после публикации в 1914 году оксиринхского папируса 1249 с записью нескольких басен Бабрия, относящейся ко II веку н. э. Прежняя датировка творчества Бабрия – конец II – начало III века н. э., – еще принятая в некоторых пособиях (История греческой литературы / Под ред. С. И. Соболевского, М. Е. Грабарь-Пассек, Ф. А. Петровского. М., 1960. Т. III. С. 313; Радциг С. И. История древнегреческой литературы. 2‐е изд. М., 1959. С. 504), должна считаться устарелой. и был современником расцвета империи и всеобщего примирения с неизбежностью монархии. Время Федра – классический век римского стоицизма, время Бабрия – преддверие классического века греческой риторики. Разрабатывая басенный жанр, Бабрий заслоняет мораль повествованием. Федр выступает как обличитель-сатирик, Бабрий – как добродушный юморист. Рассказ Федра – сухой, схематичный, логически четкий; рассказ Бабрия – живописный, естественный, подробный. Федру дороже всего ясность смысла, Бабрию – яркость образа. Для Федра суть басни – живой урок, для Бабрия – занимательная сценка; у Федра басня служит поучению, у Бабрия – развлечению.

Подробное рассмотрение этой противоположности между поэзией Федра и Бабрия должно быть предметом специального филологического исследования 56 56 Конспектом такого исследования является наша статья «Федр и Бабрий», приложенная к изданию: Федр. Бабрий. Басни / Изд. подгот. М. Л. Гаспаров. М., 1962 (АН СССР, серия «Литературные памятники»). ; здесь же мы ограничимся лишь одним, но важнейшим аспектом этой противоположности – противоположностью идейных взглядов Федра и Бабрия, поскольку они находят выражение в морали их басен 57 57 Все ссылки на Федра даны по изданию Л. Мюллера (Lpz., 1877), на Бабрия – по изданию О. Крузиуса (Lpz., 1897), на Эзопа – по изданию А. Хаусрата (I–II, Lpz., 1956–1957). .

Идейное содержание в басне более традиционно, чем в каком-нибудь другом жанре; поэтому неудивительно, что большая часть мыслей, развиваемых баснописцами, является у них общей и одинаково унаследована от эзоповской древности 58 58 Подробный и очень ценный обзор традиционного идейного репертуара басни содержится в работе: Wienert W. Die Typen der Griechischen Fabel. Helsingfors, 1925 (Folklore Fellows Communications. № 56); но разработанная им классификация «смысловых типов» слишком дробна (57 типов с подтипами!) и не всегда удачно выдержана. Мы постарались, напротив, подчеркнуть ту связность и единство, которыми хотя бы в малой мере обладает басенная идеология. Ссылки сделаны только на Федра и Бабрия: эзоповский материал, использованный Винертом, вполне однороден. Такая же систематизация басенных моралей по Эзопу, Бабрию, Федру, Авиану и «Ромулу» дана в интересной работе: La Penna A. La morale della favola esopiana come morale delle classi subalterne nell’ antichità // Società. 1961. 17. P. 451–537, и результаты автора во всем основном совпадают с нашими. Основная трудность таких систематизаций – в том, чтобы найти диалектическое единство множества противоречащих друг другу моралей (примеры см.: La Penna. Op. cit. P. 461–462; подробнее: Штаерман . Мораль и религия… С. 92–95). . Но и в этом наследственном запасе Федр охотнее отбирает одни мысли, а Бабрий – другие; а когда баснописцы выходят за пределы этого запаса, их расхождение во взглядах становится еще заметнее.