Моника Блэк - Земля, одержимая демонами. Ведьмы, целители и призраки прошлого в послевоенной Германии

Дик относительно мало вникал в истинную сущность слухов, которые записывал, или в анализ их эмоционального или религиозного резонанса, а предпочитал просто каталогизировать их появление и трансформацию. Однако он высказал мнение о том, что именно вызвало панику, охватившую многих его сограждан. За четыре года оккупации, признавал Дик, настроения в стране стали мрачными, упадническими и тревожными. В этом он винил оккупантов. Его жалобы были многочисленными и конкретными. Дик ругал союзников за то, что те не предложили убедительной замены громадной вере немцев в Гитлера — словно это была их обязанность. Он отвергал многие аспекты политики оккупационных властей, например «демонтаж»: упразднив армию страны, союзники приступили к свертыванию отраслей промышленности, которые могли бы осуществлять производство вооружения. Демонтировались заводы, добытые ресурсы вывозились в качестве репарации. Дик проклинал оккупантов и за запрет торговли со странами, имеющими избытки продовольствия, в то время как немцы, отмечал он, голодали. Он с удовлетворением наблюдал за эскалацией напряженности между американцами и Советским Союзом. К тому же, Дик был убежден, всевозможные «безвкусные» и «извращенные» продукты американской популярной культуры, например радиопостановки, заполнившие эфир того времени, замещают «ужасом» немецкое «почтение к величию жизни и смерти» [116] Dieck, «Weltuntergang», 706. .

Он обвинял и немецкие газеты. Оккупанты строго контролировали прессу после краха Третьего рейха, и, чтобы публиковаться, нужно было запросить и получить лицензию. Однако после денежной реформы 1948 г. распределение бумаги уже не нормировалось. «Новые газеты появлялись как грибы», — вспоминала статья в Foreign Affairs от 1954 г.: с начала 1949 г. до середины 1950-го их число увеличилось со 160 до 1000 [117] Claus Jacobi, «The New German Press», Foreign Affairs (January 1954): 324. . Бурное развитие послевоенных новостных источников создало высококонкурентную среду, причем, по мнению Дика, жаждавшую сенсации. То, что печатают некоторые газеты, замечал он, можно расценить как гадания наряду с новостями или даже гадания, поданные как новости. Дик ссылался на заметки о громадном смещении земной оси, а также намеки на то, что деятельность на Южном полюсе приближает «новый Потоп».

Действительно, пророчества о близящемся конце, появившиеся в 1949 г., возникли изначально из слухов, а затем усилились и дополнились газетными публикациями. Одни журналисты гонялись за сенсациями, другие с тем же усердием подшучивали над населением, которое сами и будоражили. «Апокалипсис!» — кричал один заголовок. Другие предупреждали: «Семнадцатого марта миру придет конец!» Или весьма проницательно замечали: «Семьи хотят быть вместе, когда настанет конец света» [118] Dieck, «Weltuntergang», 707. . Мюнхенская Süddeutsche Zeitung сообщала о подготовке к неотвратимому концу света. Мясники якобы отдавали мясо даром, попрошайки вдруг стали грести деньги лопатой, и множество «бывших нацистов» снова видели надевшими эмблемы своей партии [119] Siegfried Sommer, «Weltuntergang verschoben», Süddeutsche Zeitung , Nr. 33, March 19, 1949. Цит. в: Dieck, «Weltuntergang», 716. . Страшилки о надвигающейся буре были, похоже, просто розыгрышем, над которым предлагалось посмеяться, — во всяком случае для прессы. Между тем Дик слышал, как люди повторяют все услышанные ими пророческие высказывания, хватаясь за малейшие предзнаменования. Раз появившиеся в газетных репортажах, эти обрывки информации проделывали обратный путь в слухи, чтобы снова всплыть в газетах уже по-новому: мрачные пророчества совершали полный оборот.

Предложенные Диком объяснения зловещих сценариев, циркулировавших в его стране, по сути, не помогают нам понять, почему через четыре года после завершения войны на истребление немцы, жившие в западных оккупационных зонах, стали ждать конца света. Конечно, мог сыграть свою роль начинающийся конфликт с СССР. Советский Союз усмотрел угрозу во введении в 1948 г. новой немецкой марки и в июне того же года ответил перекрытием доступа по земле и по воде в Берлин, бывшую столицу Германского рейха, которую четыре силы оккупировали совместно. Блокада, в свою очередь, привела к организации Берлинского воздушного моста: союзники совершили тысячи авиаперелетов, снабжая город по воздуху. Это был переломный момент начального периода холодной войны.

Однако к тому времени, когда Дик предпринял свое исследование, воздушный мост действовал уже несколько месяцев, да и в любом случае сам ученый едва ли считал его фактором. Для него все эти россказни и предсказания были свидетельством более общего «нервного кризиса», по его же выражению, слишком доверчивых и легко пугающихся людей, хрестоматийным примером «массового психоза». Он помнил, какие дикие слухи сопровождали в 1940 г. вторжение Германии во Францию. К тому же совсем недавно, в феврале 1949 г., в Эквадоре массовая паника вылилась в бунты после трансляции по «Радио Кито» романа «Война миров» на испанском языке [120] Dieck, «Weltuntergang», 704. .